Перстень с трезубцем

– Граф, я теперь королева без венца, может быть только моя вдовствующая участь, дает мне право называть себя так. На сейме в Коложваре я отказалась от короны, предназначенной моему сыну. Это уже не тайна.

– Я уже слышал об этом госпожа, вот только не пойму, зачем?

– Чтобы спасти мадьяр.

– Разве Фердинанд в состоянии спасти Венгрию от турок?

– А Вы граф, смелы в своих рассуждениях, но я, пожалуй, отвечу на Ваш вопрос, Австрия – это европейское государство и оно дороже моему сердцу, чем Турция. Хотя Вы сами прекрасно понимаете, что Карл и Фердинанд Габсбурги, прикрываясь благими намерениями по защите от Турции Венгрии и Трансильвании, всеми силами и средствами пытаются присоединить их к Австрии и к тому же, лишить моего сына венгерской короны, одев ее на голову Фердинанда. А Сулейман хитер и дальновиден, он готов отдать корону моему Яношу, когда он достигнет совершеннолетия, но, ни в коем случае не Габсбургам. Вот и судите сами граф, в какую сторону мне обратить свой взор. Иногда приходится подчиняться силе. Надеюсь, граф, Вы понимаете, о чем я говорю.

Михал понял, что Изабелла имела в виду мощь Блистательной Порты.

– Итак, граф Ласло, слушаю Вас, что Вы хотели?

– Вы были и до конца моих дней останетесь моей королевой. Уважаемая госпожа, меня сейчас волнует одно, вдруг Вы покинете Трансильванию…

– Кто Вам об этом сказал, я не собираюсь уезжать их Эрдея.

– И все же, моя королева, Ваши рудники могут попасть в руки австрийского короля или турецкого султана. Я действительно не знаю, как в этой ситуации повести себя. Ни одна из сторон меня не устраивает и если… – Изабелла понимающе кивнула, и граф продолжил – мне не к кому больше обратиться за помощью и советом, – закончил Ласло.

– Я понимаю граф Ласло, что подобная конъюнктура способна повлиять на работу соляных копей, и Ваша озабоченность вполне мне ясна. Я уже думала об этом и не Вы одни граф, к сожалению, оказались в такой ситуации. Но… – Изабелла улыбнулась, – я постараюсь Вам помочь. Если Вы, конечно, не будете предпринимать враждебных шагов в сторону австрийских или турецких войск, то думаю, что соляной завод под моим непосредственным присмотром, будет приносить Вам дальнейшие вознаграждения.

– Я понял Вас, моя королева, – обрадовался граф.

– Не смотря ни на что, – Изабелла загадочно улыбнулась, – соответствующие бумаги Вам доставят. А в остальном, граф Ласло, советую Вам помнить, что Венгрия и Трансильвания – неразрывно связаны между собой многовековыми традициями и такими храбрыми дворянами, как – Вы. Изабелла сделала знак рукой, давая понять, что аудиенция закончена.

Ласло вернулся в домик, но Балинта еще не было, и потому он решил до его прихода немного вздремнуть.

– Граф, нас ждут великие дела, – смеясь, приговаривал барон, тормоша за плечо Михала. Он моментально соскочил с кровати и, уставившись заспанными глазами на Балинта, спросил:

– Ты где пропал, я уж думал, тебя куда-то отправили.

– Мартинуцци не так краток, как Изабелла, – усмехнулся барон, – потому наш разговор затянулся. Ну, рассказывай, как твои дела? Изабелла поможет тебе? – Ласло утвердительно кивнул. – Да ты что?! – удивленно произнес Балинт, – и тебе ничего не грозит со стороны австрийцев и турок?

– Ну, как не грозит, от меня многое будет зависеть, как я поведу себя, а королева обещала со своей стороны надежное прикрытие, рудники будут продолжать работать.

– Я рад за тебя. А у меня не все так гладко. Отец Дьердь просит, чтобы я не покидал пока Темешвар. Как я и предполагал, там назревает что-то опасное, – Балинт, перешел на шепот, – одним словом, граф, нам предстоит сражение с турками. Ты не узнал, правда ли королева покидает Трансильванию?

– Нет, Балинт – только языки без костей могут молоть с утра до вечера во всеуслышание, а серьезные решения принимаются в тайне.

– Не такая уж эта тайна – отъезд Изабеллы и ее сына Яноша, раз до нас дворян дошли эти слухи.

– Время покажет, барон. Ну, куда дальше путь держим?

– Есть у меня одно дело Михал, ох, как оно тебя касается, – хитро улыбнулся Балинт.

– Готов отсыпать золото тебе в ладонь, – ответил шуткой граф.

– Если серьезно, Михал, давай проедемся до Бестерце.

– Ого! Ближняя дорога. Что ты там оставил, чтобы в такое время ехать на северо-восток?

– Вспомни хорошенько, в каком местечке графиня Жомбор и ее покойный отец отбили у турок Хангу?

– Между Мункачом и Хустом.

– Точно?!

– Ну-да, а какой смысл Илоне привирать. А зачем тебе это?

– Давай предположим следующее: Бианка, продав дом, покидает Пресбург и вдруг ее следы обнаруживаются в Мункаче, а затем ведут в сторону Хуста. Если Мункач относится к Габсбургской территории, а Хуст к Трансильвании, окажись ты на месте Бианки, куда бы подался?

– Предположу, после того, как ее дочь оказалась в руках турок.

– Да.

– А что мне делать на севере, я пошел бы искать свою дочь на юг, куда ушел отряд турок.

– А это значит, она могла бы пойти в сторону Бестерце и не найдя ее там, направиться в сторону Дьюлафехервара или Надьсебена.