Перстень Тамерлана

– И что ж я, по-твоему, должен вызнать? – Иван неожиданно рассмеялся. – То, что ты тайный человек Орды? Так тут и полный дурак догадается. Ходи себе по городам да весям, высматривая, вынюхивай… Что же ты не уехал с Тохтамышем? Ведь это он был в гостях у наместника. А второй кто? Его мурза?

– Тайгай. – Салим сумрачно сдвинул брови. – Я был прав. Ты знаешь и это. И…

– Ну вот что, хватит. – Раничев поднялся на ноги. – Не буду тебе доказывать, что я не имею никакого отношения ни к Орде, ни к Тимуру, все равно не поверишь. Только, похоже, и ты зря доверяешь своим хозяевам – ведь убить-то должны были всех нас. Или тебя – нет? Так что ж ты тогда так ловко отвлекал стражей?

– Хан не узнал меня, он не мог знать! – резко возразил Салим. – Не знает меня и Тайгай. Это все наместник – кто знает, кому он служит? Одной рукой помогает скрыться хану, а что делает другой?

Раничев вдруг улыбнулся. Попробовать, что ли, спросить? Вдруг что и выйдет? Подойдя ближе к отроку, он взглянул ему прямо в побелевшие от ненависти и полной беспомощности глаза.

– Я знаю еще и о человеке со шрамом, – тихо сказал он.

– Ты знаешь Абу Ахмета? – пожав плечами, спокойно переспросил отрок. – И что с того? Его многие знают.

Иван даже несколько растерялся; признаться, он ожидал совсем другой реакции. Либо – никакой, либо… Абу Ахмет. Так вот, значит, как его имя. Остается узнать должность. Скорее всего, он служит Орде. Какой-нибудь крупный чиновник…

– Сейчас ты не отыщешь его, – усмехнулся Салим. – Он сейчас в рядах войска славного Бек-Ярык-оглана! Вряд ли Хромец справится с ними.

– Справится, – хмуро качнул головой Раничев. Как историк, он прекрасно знал это.

– Убей меня, – опустив веки, тихо попросил отрок. – Все равно я больше ничего не скажу тебе под любыми пытками. Я слишком ненавижу Хромца, убившего моих родичей и сровнявшего с землей мой город.

– Убить тебя? – переспросил Иван. – А зачем? Но доверять тебе, конечно, больше не стоит. Поэтому – уходи.

Салим удивленно посмотрел на него.

– Вали, вали отсюда. – Раничев рывком поставил его на ноги и, повернув спиной, отвесил хорошего пинка, так что отрок пулей полетел в кусты. – Скатертью дорога! Увижу на пути – точно пришибу.

Попрощавшись таким образом, он вернулся к своим – так никто и не проснулся, да и вся беседа с Салимом вряд ли длилась больше двадцати минут. Уселся под куст, за неимением сигареты – ох, как сейчас пригодилась бы! – задумчиво пожевал сорванный лист. Тут же и выплюнул – горько.

Абу Ахмет. Вот, значит, как зовут человека со шрамом. Если это тот… Черт, надо было поподробнее выспросить про шрам, ведь здесь у многих шрамы. Вдруг – совпадение? Надо было… Ну да что теперь уж. Этот парень, Салим, – ордынский шпион. Приглядывал, тля, за русскими княжествами – слухи собирал, разговоры разные – таких, как он, вероятно, много. Полную картину давали… может, тому же Абу Ахмету. Или Тайгаю… нет, тому, пожалуй, нет, уж слишком мало он похож на резидента – слишком уж непосредственен, весел и любит выпить. Хотя… Нет, вряд ли… Каюм. Так, кажется, звали убитого парня? Тоже шпиона-ордынца. И что такого он вызнал, что его убили? А убили его рядом с усадьбой Собакина. Человек Собакина, по крайней мере, так полагал Салим. И сам боярин Колбята Собакин очень хотел бы отыскать того человека… хотя нет, он принял за убийцу его, Раничева, которому кто-то помог бежать. Что бы потом убить. Тайно, подальше от усадьбы, якобы – случайно, как беглого. Рыжий холоп… Нет, не совсем рыжий, рыжеватый. С такой приметной, косо подстриженной бородой… Ефим его знает. Как проснется – спросить. Да! О гостях наместника подозрительно настойчиво выспрашивал боярский сын Аксен Собакин! Выспрашивал зеленоглазую девчонку, Евдоксю, та, кажется, его и в самом деле любит, а вот он… Аксен – шпион Тимура? Засланный казачок, тайный агент? А в чем его интерес? Или просто поставил на более сильного? Да черт с ними со всеми, пускай хоть все друг за другом шпионят! Ему-то, Ивану Петровичу Раничеву, какой толк от всего этого? Вот Абу Ахмета отыскать надо. Хотя бы взглянуть на него. Хотя бы взглянуть…

Заворочался под кустом Ефим. Засопел, открыл левый глаз, осмотрелся. Снова закрыл. Потом открыл уже оба. Поднялся, озираясь.

– С добрым утречком, – приветствовал его Иван. – Хотя, похоже, скоро уже вечер.

Проснулся и Онфим Оглобля, поискал глазами Салима, не найдя – забеспокоился.

– Сбежал наш Салим, – с усмешкой пояснил Раничев. – В Орду, видно, подался. Видно, родичи у него там. Онфим, он про них не рассказывал?

– Не, не рассказывал. – Онфим покачал головой. – Скрытен был. Но скоморох – изрядный.

– Это понятно. Все мы скоморохи, – протянул Ефим. – Как же он один-то?