Первая академия. Том 2

В понедельник после обеда в актовом зале прошло награждение учащихся, занявших первые места — на этот раз церемония проводилась ректором. Из восьми участников лишь трое одержали победу: я и парни старшей группы с факультетов воды и воздух. Приз от академии составлял две тысячи рублей в дополнение к трём, полученным от императора.

Когда мероприятие закончилось и все стали расходились, я нашёл Вяземского и попросил о личной аудиенции. Ректор согласился принять меня через час. В назначенное время мы встретились у него в кабинете.

Мне требовались стражники, а под началом Вяземского было много приютов. Не зря мне советовали обратиться к нему. Я не собирался тянуть с решением данного вопроса.

Я изложил своё дело, и ректор дал положительный ответ. Мы договорились, что летом получу десятерых ребят из московского и рязанского приютов: семь эфирников и трёх одарённых. Естественно не бесплатно. В ближайший месяц было необходимо внести залог в двадцать тысяч рублей, а когда новые стражники заключат со мной контракт — заплатить ещё двадцать семь. Дорого, но иначе никак. В тридцатые годы почти не было способа нанять одарённых, кроме как взять из приюта, а приют их бесплатно не отдавал.

Я даже не удивился, когда Вяземский, после того, как главный вопрос был решён, завёл речь о событиях в Ярославле. Казалось, об них уже знала вся Москва.

— Время даром не теряете, господин Дубровский, — сказал он. — Но будьте осторожны. С огнём играете.

— Ничего не могу поделать, — ответил я. — Огонь — моя стихия.

— Главное, не сгорите в пожаре, который сами же разожгли.

— Пока в этом пожаре сгорают только мои враги.

Ректор усмехнулся:

— Не повезло вашим врагам. Но всё равно будьте осторожнее. А впрочем, поделом убийце. Если по справедливости, так его надо расстрелять вместе со всеми его приспешниками и холуями.

— Вы про Святослава Шереметева?

— А про кого же ещё? Все знают, что это он убил прежнего императора — он и те, кто в канцелярии и министерствах сейчас сидит.

— Разве Дмитрия I убили? — я решил сделать вид, что не знал этого. — Я думал, он умер от сердечного приступа.

— Ну конечно! Слушайте больше этих врунов. Они вам расскажут. Дмитрий был убит. Все об этом знают, но молчат, потому что боятся. А я молчать не собираюсь. Мне бояться нечего. Так что, Алексей, возникнут проблемы — обращайтесь. Стражники нужны, адвокаты, юристы, кто угодно — все есть. Я не позволю этой сволочи лезть в моё заведение и к моим ученикам.

— Благодарю, ваше сиятельство. Пока нужны только стражники.

Ещё один помощник нарисовался. Все мы сейчас были заодно: Оболенские, Вяземские, ещё несколько крупных родов. В той версии истории, которую я знал, их всех придушили к концу тридцатых. Возможно, в новой реальности всё сложится иначе. Станет ли от этого лучше? Лично для меня сейчас — да. А дальше видно будет.

Тем временем, Горбатов вёл переговоры с Шереметевым по поводу обмена пленных. Святослав не захотел говорить со мной лично и общался только с моим компаньоном. Он уже забрал трупы своих дружинников и теперь пытался выторговать у нас пленных. Одного заложника Горбатов, как я и советовал, убил для острастки, чтобы Шереметевы более серьёзно относились к нашим условиям, но пока это не слишком-то и помогало.

Я требовал, чтобы Святослав добровольно переписал на меня фабрику (юристы искали способ сделать это «в чёрную», но мне хотелось официально), вернул украденные реликвии и моего приёмного брата, а так же заплатил пятьдесят тысяч в качестве компенсации за нанесённый ущерб. Первое и последнее условия Шереметев отверг сразу, а про судьбу похищенного мальчишки он якобы ничего не знал. Только «безделушки» согласился вернуть. Но этого было мало.

Переговоры длились неделю и зашли в тупик. Святослав на уступки не шёл, но и нападать больше не решался. Пленники пока оставались у Горбатова в Ярославле.

В академии же у меня был ещё один враг, с которым требовалось разобраться — Сергей Юсупов. Я планировал припугнуть его, возможно, поколотить, чтобы понимал, с кем связался. Впрочем, не исключено, что дело и до дуэли дойдёт.

Случай с Яковым пока не напугал никого из моих приятелей. Наоборот, появилось ещё больше тех, кто хотел общаться со мной. Моя популярность лишь возросла после соревнований, я становился местной знаменитостью. А Павел, Даниил и знакомые из параллельной группы не только не разбежались, но и были готовы дать отпор Юсупову. Даже план стали придумывать, как его подловить.

А вот Кондрат и студенты-простолюдины, которые прежде тренировались на той же площадке, что и я, куда-то пропали. Возможно, они испугались и, решив ограничить со мной общение, отправились заниматься в другое место. Ну и хрен с ними. Мне такие трусы в друзьях были не нужны.

Последний экзамен был в субботу. Получив зачёт, мы с Павлом и Даниилом забрали в гардеробе пальто и покинули корпус. На улице вернулись к обсуждению планов на завтрашний день.