Первая красотка в городе

— вы нарушаете мои права. чтобы войти сюда, вам нужен ордер на обыск. вы не имеете права сюда вламываться по собственной инициативе. что с вами, на хер, такое, ребята?

— кто из этих двоих считается твоей матерью?

— та, у которой жопа шире.

второму опять почти удалось снять цепочку. я пальцем задвинул ее на место.

— давай впусти нас, поговорим, и все.

— о чем? о чудесах Диснейленда?

— нет-нет, ты, судя по всему, — человек интересный. мы просто хотим зайти поговорить.

— должно быть, вы меня недоразвитым считаете. если я когда дозрею до извратов с браслетиками, я их и в магазине куплю. я ни в чем, вашу мать, не виновен, кроме вот этой эрекции и громкого радио, а вы меня не просили убавлять ни того ни другого.

— а ты нас впусти. нам только поговорить.

— слушайте, вы пытаетесь вломиться без разрешения. а у меня, между прочим, лучший адвокат в городе…

— адвокат? на фига тебе адвокат?

— он у меня уже много лет — уклонение от призыва в армию, непристойное оголение в общественных местах, изнасилование, вождение транспортного средства в нетрезвом виде, нарушение спокойствия, оскорбление действием, поджог — паршивые статьи, в общем.

— и он выиграл все эти дела?

— он лучший. теперь слушайте сюда: я даю вам три минуты. либо вы прекращаете выламывать дверь и оставляете меня в покое, либо я звоню ему. а ему не понравится, что его разбудили в такую рань. это будет вам стоить блях.

легавые чуть отступили по коридору. я прислушался.

— думаешь, он соображает, что мелет?

— думаю, да.

они вернулись.

— у твоей матери точно здоровая задница.

— жалко, что не про твою честь, а?

— ладно, мы уходим, но вы все равно потише, выключайте радио, и чтоб никаких больше воплей и стонов.

— хорошо, радио мы выключим.

они свалили. какой кайф — слышать, как они сваливают. какой кайф — иметь хорошего адвоката. какой кайф — не попадать в тюрягу.

я закрыл дверь.

— ладно, девочки, их больше нет. 2 славных паренька пошли не по той дорожке. а теперь смотрите!

я опустил глаза.

— пропало, все исчезло.

— да, все исчезло, — подтвердила Лапуся. — куда же оно исчезает? так грустно.

— блядь, — сказала Тито. — похоже на дохлую венскую сосиску.

я пошел и сел в кресло, налил себе вина. Лапуся скрутила 3 сигаретки.

— как вино? — спросил я.

— 4 бутылки осталось.

— квинт или галлонов?

— квинт.

— господи, надо, чтоб нам повезло.

я подобрал с пола газету 4-дневной давности. прочел комиксы, затем перешел к спортивной тетрадке. пока я читал, подошла Тито, плюхнулась передо мной на ковер. я понял — заработала. рот у нее был как вантуз, такими забитые нужники прокачивают. я пил вино и пыхал сигареткой.

они тебе все мозги эдак высосут, если их не остановить. наверное, друг с другом они так же поступают, когда меня рядом нет.

я дошел до страницы с бегами.

— смотри сюда, — сказал я Тито. — вот эта лошадка подрезала какие-то доли 22-х и одной пятой за четверть, значит, она — 44 и 4/5 на половину, затем один ноль девять на 6 фарлонгов, наверное, подумала, что заезд на 6 фарлонгов…

чавк чмок уууумч

цывааа ууупц

чам чав чам чав чам

— …это миля с четвертью, он пытается рывком уйти от остального сброда, на 6 корпусов обходит, последний поворот уже — и назад, просто подыхает лошадь, ей в конюшню хочется…

чмоооок

чмок чам чав чав

чам чав чав

— а теперь посмотрим на жокея — если это Блюм, он на кончик носа выиграет; если Вольске — то на 3/4 корпуса, а тут у нас Вольске, выигрывает на 3/4. ставка снижается с 12 до 8. все деньги конюшне, публика Вольске терпеть не может. Вольске и Хармаца ненавидят. поэтому конюшни сажают этих парней на хороших лошадок по 2–3 раза за состязание. чтоб публика не совалась. если б не два этих великих наездника, да еще и в нужное время, я б на Восточной 5-й жил уже…

— уууу ты, сволочь! Тито подняла голову и заорала, вышибла газету у меня из рук. потом вернулась к работе.

я не знал, что и делать. она по-настоящему рассердилась. подошла Лапуся. у Лапуси были очень хорошие ноги, и я задрал на ней лиловую юбку и посмотрел на нейлонки. Лапуся наклонилась и поцеловала меня, языком аж до горла достала, а я всю ляжку ей облапал. я в капкане. что мне делать? нужно выпить. 3 идиотам никуда не деться друг от друга. о стон о полет последней синей птицы в зеницу солнца, детская игра, глупая игра.

первая четверть, 22 и 1/4, половина за 44 и 1/5, вот она выдала, победа на голову, калиф. дождь моего тела. фиги, славно разломленные напополам, словно огромные красные потроха на солнце, и высосанные до шкурки, а мать тебя ненавидит, отец желает тебя убить, а забор на заднем дворе зеленый и заложен Банку Америки. Тито выдавала по полной, а я тем временем мацал Лапусю.

потом мы разлучились, каждый дождался очереди в ванную вытереть сопли со своих сексуальных курносиков. я вечно последний. потом вышел и взял винную бутылку, подошел к окну и выглянул.

— Лапуся, скрути мне еще покурить.