Первая кровь

– Неважно, – произнесла она и отвела взгляд, но быстро вернула его обратно, уставившись прямо на меня: – Я чего к тебе пришла… как раз про благодарность. Не люблю быть обязанной, а я тебе, как ни крути, обязана. Ну если ты не соврал про то, что я могла окочуриться…

Я покачал головой.

– Не соврал, клянусь.

– Клянется он… ну тогда вот – я пришла отдать долг.

– Эм, – я оглядел пустой по субботнему времени коридор. – Прямо здесь?

– Ох, ну до чего пошлый первокурсник пошел… – я должен был признать, что сейчас Алла выглядела более уверенной, чем вчера. – Нет, у меня для тебя сюрприз приготовлен. Ты помог мне, я отблагодарю тебя.

– Вообще-то я просто поступил так, как поступил бы любой шевалье на моем месте. Наверное, любой, – я изобразил задумчивость.

– Шевалье нашелся, тоже мне! – она ткнула меня в плечо. – Но я уже всё решила – мы с тобой сегодня будем развлекаться! Так что пошли – и никаких возражений!

Алла покачала перед моим носом указательным пальцем.

– Куда хоть? – вяло поинтересовался я.

– Тебе понравится, гарантирую.

– Ну раз гарантируешь… – окончательно сдался я. – Признайся честно – это твоя Ирка отказалась куда-то идти после вчерашнего, и ты вспомнила обо мне?

Алла пару секунд внимательно смотрела на меня, а потом как-то натужно рассмеялась.

– Догадливый ты, шевалье! У неё голова болит, и она никуда идти не хочет. А я тут никого не знаю, а искать своих… ну… долго. Могу не успеть.

– Понял, – я кивнул. – Тогда подожди пять сек, я Казаха предупрежу, что мои планы изменились.

В комнате всё оставалось по-прежнему, только Дёма, завернувшись в одеяло, теперь сидел на кровати и изображал обиженного на весь мир попугая Кешу. Жасым тоже присел на свою кровать, так и не закончив надевать штаны.

– Это кто такая? – вскинулся Дёма при моём появлении.

– Алла, – коротко ответил я. – Девушка, если ты не заметил.

– Я заметил! – возмутился Дёма. – Я должен с ней познакомиться!

– Ты вчера с москвичками знакомился, – подколол его Жасым. – А потом с ними полночи пил. Неужели ни одна из них не дала тебе?

– Не-а, – беззаботно отмахнулся Дёма. – Хотя там была дочка какого-то министра, а это уже перспективный кадр. С такой роднёй остаться в Москве – раз плюнуть.

В этом Дёма был прав. Для моих сокурсников женитьба на москвичке была одной из основ устроенной жизни. Выпускника, который так и не обеспечил себе тылы за пять лет учёбы, ждало распределение в такую Тьмутаракань, что и на карте не сразу найдешь. Почему-то стратегические и тактические заборы строили только в самых укромных уголках нашей необъятной родины.

Меня-нынешнего эта перспектива не особо волновала. Мы окончим институт только через четыре года; к тому времени Горбачев объявит Perestroyka и Glastnost’ и начнет внедрять новое мышление, которое больше всего подойдет умелым приспособленцам из комсомола и директорам предприятий. Они будут больше озабочены деньгами, а не трудоустройством вчерашних студентов, так что система распределения выпускников просто-напросто закончится. Мы будем устраивать жизнь по собственному разумению.

Я и Жасым окажемся в аспирантуре, куда не собирались – просто потому, что аспирантов не забирали в армию, куда нам очень не хотелось. Ну а Дёму вообще из-за «успехов» в учёбе через год отчислят, он будет отдавать долг Родине в какой-то дыре на восточных окраинах – хорошо, что не в Афгане, – и для него проблемы распределения не будет существовать в принципе. Правда, насколько я помнил, в армии с Дёмой случилось что-то нехорошее, но подробностей не знал.

Самое паскудное, что в данный момент я ещё не решил, стоит ли пытаться свернуть жизнь Дёмыча с дорожки, которая приведет к ножу в его печени, или же нужно оставить его на милость судьбы. Оба варианта с точки зрения хорошо пожившего на этом свете меня выглядели равнозначно, хотя это было до предела цинично. Настоящие комсомольцы наверняка сделали бы всё, чтобы спасти товарища.

– А что за министр? – поинтересовался я.

– Да фиг знает, – отмахнулся от меня Дёма. – Мы не настолько близко сошлись, чтобы про должность отца выведывать.

– Ну а с чего ты решил, что она тебе даст? – продолжал я наседать.

– Да ничего я не решил, отстань. Просто дочка министра – почему бы не попробовать с ней не замутить?

Замутить можно, за замут денег не берут. Но я понял, что попасть в круг общения советского руководства через Дёму, скорее всего, не получится.

– Главное, чтобы она была не против, брат, – веско сказал Жасым. – А вообще это тебе к нам надо, в глухую деревню где-нибудь на юге Казахстана. Там если жигит положил на девку какую взгляд, и её отец посчитал, что родители жигита не ниже его самого по положению, то ту девку никто и не спрашивает. Хотя вряд ли какой министр сочтет, что ты ему ровня.

Удивительно, но за всю эту речь Жасым ни разу не улыбнулся. Впрочем, всё могло быть именно так, как он описывал. Я точно знал, что сразу после распада Союза во многих республиках мгновенно вспомнили старые обычаи похищения невест – словно и не забывали. Оставшейся в веках дикостью это наследие феодального прошлого было только в комедии Гайдая.