Первая леди города, или Между двух берегов

– Ах ты, козел! – рявкнула Марина, вскакивая и не чувствуя даже боли в ноге и ребрах. – Да я тебя… Ты слышал, Егор, – ведь это я тебя убила! Я – тебя! – И, не выдержав публичного обвинения в гибели мужа, она расплакалась.

– И к чему эти слезы? – спокойно спросил Егор, обнимая жену и вытирая пальцами ее глаза. – Что ты плачешь? Я жив, сижу с тобой, никто меня не убивал, и ты не делала этого – разве важно, что сказал какой-то лох в погонах? Наплевать и забыть! Соберись давай, мне дико видеть тебя такой слабой и размазанной, Коваль! – вдруг совершенно другим тоном сказал он, слегка встряхнув ее за плечи. – Ты лежала, прикованная к постели, и все говорили в голос, что ты не встанешь и не сможешь ходить, но ты не поддалась, справилась. Тебя в очередной раз хотят сломать – неужели позволишь?

– Надеюсь, ты понимаешь, что не сегодня-завтра меня арестуют? – выпив воды из поданного Егором стакана, спросила она. – После таких обвинений было бы странно предполагать, что я смогу спокойно выехать из страны.

– Посиди-ка. – И Егор вышел, вернувшись через пять минут в сопровождении Хохла. – Женька, нужна помощь. Смотрел сейчас?

– А то! – скривился тот. – Суки легавые! Они ж ее, как куклу тряпичную, молотили!

– Так, лирику оставим! – жестко сказал Егор. – Ей нужны новые документы, и как можно скорее, лучше прямо завтра, иначе будет поздно. Визу я сделаю в Москве без проблем, но здесь у меня уже нет связей. Поэтому подумай, как мне вывезти Марину отсюда.

– Легко, – отозвался Хохол. – Я отлучусь на полдня? – спросил он у Марины и, получив разрешение, пообещал: – К вечеру все будет – и документы, и билеты в Москву. Собирай вещи, Коваль.

Он круто развернулся и вышел. Марина сидела и никак не могла сообразить, что же произошло, как вышло так, что они решили все за нее и без нее. Трах-бах, собирай вещи!

– Егор, я что-то пропустила?

– Нет, думаю, ты все правильно поняла. Времени мало, нужно спешить, пока тебя действительно не арестовали. Кстати, вещи можешь и не собирать – все, что у тебя есть, годится только на свалку. С сегодняшнего дня видеть ничего черного не хочу! И не возражай! Иди, возьми только то, что пригодится первое время в Москве, мы там пару недель пробудем, пока документы тебе оформим, – и он подтолкнул ее к двери.

– Егор, я же не могу вот так, наобум, рвануть куда-то, бросив все дела… – растерянно проговорила Марина, но он не стал слушать:

– Хохол в курсе, позвонит Розану, разберутся. Иди, я сказал!

Она подчинилась, но пребывала в легком шоке от скорости развития событий. Побросав в чемодан какие-то тряпки, косметику и разные мелочи, Марина села над ним и задумалась – а что она делает? Куда несется, зачем? Кто и что ждет ее там, в Англии? Ну, кроме Малыша, естественно? Здесь она личность известная, у нее определенный авторитет и вес, власть опять же, а там? Кто она будет там – домохозяйка? Как же! Это сто процентов не ее амплуа, все, кто знают Коваль, подпишутся под этими словами. Приход мужа заставил Марину оторваться от раздумий:

– Готова?

– Егор, меня мучает вопрос – а зачем я все это делаю? – начала она, крутя в пальцах золотую заколку для волос, которую Егор подарил ей когда-то.

– Так, я не понял – ты зачем опять заводишь этот разговор? Я сказал тебе, что, как только все уляжется, можешь возвращаться к своему Хохлу! – зло сказал Малыш. – Ты заигралась, Коваль! Определись наконец, с кем останешься – с ним или со мной!

– Как ты можешь? Как ты можешь говорить такое? Разве я дала тебе повод усомниться в моих чувствах к тебе? – Марина встала и подошла к нему вплотную, коснувшись грудью его груди и обхватив руками за талию. – Я же люблю тебя, родной, как ты можешь?

– Тогда не изводи меня, девочка моя, – попросил он, беря ее лицо в ладони и нежно касаясь губ. – Я хочу просто уберечь тебя от неприятностей, пойми.

– Я понимаю…

– Пойдем посидим у камина – теперь нескоро сможем себе позволить такую роскошь – у меня дом небольшой, там каминной нет, – поднимая жену осторожно на руки и спускаясь по лестнице вниз, предложил он. – Бедная моя девочка, скольких любимых штучек тебе придется лишиться! Камина нет, «Хаммер» здесь остался, Хохла в чемодан не запихнешь – здоровый больно, курить в общественных местах не очень принято, словом, трудновато тебе придется!

– Ой, прекрати – смеяться не могу, знаешь ведь! – ойкнув от боли в боку, попросила Марина.

Егор сам растопил камин, это всегда было его любимым делом, по вечерам он собственноручно, не доверяя охране, разводил огонь и садился в кресло, ожидая возвращения Марины из города. Это тоже было одним из их ритуалов – Коваль ехала домой и знала, что войдет сейчас в каминную и увидит мужа, сидящего перед огнем. Без таких вечеров она не мыслила своей жизни, а последний год была лишена этого.

Малыш замер перед камином, глядя на разгорающийся огонь с каким-то странным выражением лица.

– Что с тобой, Егор?