Первая леди. Тайная жизнь жен президентов

Джеки узнала, что жены чиновников Кабинета готовятся покинуть Вашингтон, понимая, что он станет целью в случае войны. Она и слышать об этом не хотела. «Пожалуйста, не отправляй меня никуда. Если что-нибудь случится, мы все намерены остаться здесь с тобой, – сказала она мужу. – Даже если в бомбоубежище в Белом доме нет места… Пожалуйста, тогда просто хочу быть на лужайке, когда это произойдет. Ты знаешь, я просто хочу быть с тобой и хочу умереть вместе с тобой, и дети тоже, – чем жить без тебя». Президент пообещал, что никуда ее не отправит. Их отношения стали ближе в Белом доме, чем когда-либо прежде. Личный врач президента Джанет Травел вспоминала, как незадолго до начала кризиса Кеннеди шел от Западного крыла к спецвертолету Корпуса морской пехоты на Южной лужайке, сопровождаемый своими верными помощниками. Затем произошло нечто странное. «Президент вновь появился в дверном проеме вертолета и спустился по трапу один. Как необычно, подумала я. И тогда увидела почему. Джеки, с растрепанными ураганным вихрем работавших винтов волосами, бежала по траве от Южного портика. Она почти столкнулась с ним у трапа вертолета и протянула руки. Они стояли неподвижно в объятиях в течение многих секунд.

Во время конфиденциальной встречи с Клинтом Хиллом, охранявшим ее агентом Секретной службы, Хилл протянул руку к Джеки и осторожно коснулся ее локтя. «Вы знаете о бомбоубежище здесь, в Белом доме. Мне известно, что Дж. Б. Уэст (главный церемониймейстер Белого дома. – Авт.) провел с вами краткую экскурсию по объекту несколько месяцев назад… В случае, если… ситуация будет развиваться… и у нас не будет времени покинуть этот район, мы отведем вас и детей в убежище». Но Джеки уже все решила, и ей не надо было говорить, что делать. Она резко отдернула руку. «Мистер Хилл, если ситуация будет развивается так, что потребуется, чтобы дети и я спустились в убежище, позвольте сказать вам, чего вы можете ожидать». Она понизила свой и без того негромкий, нежный голос до глубокого шепота и сказала: «Если ситуация будет развиваться, я возьму Кэролайн и Джона, и мы пойдем рука об руку на южный участок. Мы будем стоять там, как храбрые солдаты, и разделим судьбу любого другого американца».

Хилл был ошеломлен. «Хорошо, миссис Кеннеди, давайте просто молиться Богу о том, чтобы нам никогда не оказаться в такой ситуации».

= Один неверный шаг, один неправильно просчитанный комментарий или ошибочное сообщение между советниками так называемого ExComm и советскими советниками из Кремля могло означать всеобщее и полное уничтожение.

Впервые стратегическое воздушное командование США было приведено в состояние готовности 2 (DEFCON 2 – «состояние обороны»), то есть возникла прямая угроза войны. Не было другой страны, которая когда-либо стояла на пороге запуска ядерных ракет. Один неверный шаг, один неправильно просчитанный комментарий или ошибочное сообщение между советниками так называемого ExComm и советскими советниками из Кремля могло означать всеобщее и полное уничтожение. Церемониймейстер Нельсон Пирс, который приступил к работе в Белом доме всего за год до кризиса, сказал, что никогда еще не был так напуган в своей жизни. «Мы знали, что эти ракеты нацелены прямо на нас, – вспоминал он, с дрожью в голосе восстанавливая в памяти, как проходил через Северо-западные ворота Белого дома на Пенсильвания-авеню, зная, что находится в яблочке мишени. «Мы знали, что если услышим о запуске ракеты, нужно было вывести первую семью из здания или сопровождать их в безопасное место, а мы должны были оставаться на посту. Мы должны были уйти последними, – он сделал паузу, – если вообще сможем уйти».

Герман Томпсон был приглашен на работу во время кризиса, чтобы подавать напитки советникам президента, которые денно и нощно работали в Белом доме. «Я был напуган до смерти. В ту ночь я лег спать и не мог уснуть», – вспоминал Томпсон, который услышал, о чем говорят эти люди. Развернутые карты, наполовину съеденные бутерброды и пустые кофейные чашки заполнили обычно первозданно чистый Овальный кабинет.