Первая леди. Тайная жизнь жен президентов

Медсестры передавали ей новости, каждая новая информация звучала все тревожнее. Ей дважды сообщили, что пульс не прослушивается, а затем сказали о проблемах с левым легким президента. Наконец ей разрешили войти к нему, и то, что она увидела, разбило ей сердце: в углу комнаты лежал новый синий костюм мужа в тонкую полоску, а его бледное тело было в повязках и крови. Тридцать лет спустя в интервью 2011 года для документального фильма «Службы общественного вещания США» (PBS) Нэнси с трудом сдерживала слезы, вспоминая тот день. «Никогда не видела никого таким бледным… Я чуть не потеряла его». Президент дышал через кислородную маску, но, увидев ее, снял маску и губами, спекшимися от засохшей крови, прошептал: «Дорогая, я забыл пригнуться».

Когда сын Рейганов Рон попал в госпиталь Университета Джорджа Вашингтона и увидел свою мать, центр политического влияния, у него мелькнула мысль, что она такая маленькая и такая одинокая. Было множество советников, врачей и полицейских, которые находились поблизости, но она была одна в те страшные часы после покушения. «В такой момент, когда жизнь мужа висит на волоске, жена очень одинока», — сказал Рон. Он помнит, как смотрел на отца после мастэктомии матери и думал о том же. «Вы не общественная фигура в этот момент, не президент или не первая леди, вы — супруг». Нэнси сказала Рону, что ей страшно. «Я знаю, мама, но держись». Она сидела в приемной, пока ее мужа оперировали, и наблюдала, как на экране телевизора мелькали ошибочные сообщения, в том числе бюллетень о том, что скончался пресс-секретарь Брейди. Но то, что Нэнси смотрела телевизор и даже читала бегущую строку с новостями, которые, она знала, были неверными, создавало некоторое чувство защищенности и нормальности. Она отправилась в часовню больницы, где впервые встретила жену Брейди, Сару. «Они сильные мужчины, — сказала Сара. — Они пройдут через это». Две женщины, чьи мужья были так близки к смерти, держались за руки и молились вместе.

Когда дочь Рейганов, Патти, нашла свою мать в постели на следующее утро, она отщипывала кусочки от своего завтрака и явно не смыкала глаз ночью. Нэнси хотела остаться на ночь в больнице, но сын убедил ее не делать этого — это может быть превратно истолковано и вызовет волнение общественности по поводу тяжести ситуации. Патти поцеловала мать в щеку и села на край кровати. «Он почти умер — несколько раз, — сказала Нэнси хриплым голосом. — Они перелили ему столько крови. В дюйме от его сердца — вот как близко прошла пуля. А потом, когда они засунули трубку ему в горло, так испугался — он был так напуган». Но на самом деле больше всех боялась Нэнси; она глубоко любила этого человека и не могла представить свою жизнь без него. Вернувшись в Белый дом, она вошла в гардеробную и взяла одну из его рубашек. «Мне просто нужно было, чтобы рядом со мной находилось что-то, принадлежащее ему, — сказала она своей дочери, с которой яростно сражалась, но теперь они делили страх и боль. — Кровать казалась такой пустой».

= «Он почти умер — несколько раз, — сказала Нэнси хриплым голосом. — Они перелили ему столько крови. В дюйме от его сердца — вот как близко прошла пуля».

Нэнси каждый день навещала мужа в больнице. Она привезла картинки, нарисованные школьниками, и повесила их на стены, чтобы поднять ему настроение. Комната выглядела мрачно, даже шторы были наглухо закрыты из-за растущих угроз жизни президента.

Рейган был самым старым человеком, которого когда-либо приводили к присяге в качестве президента. Ему было шестьдесят девять лет, и Нэнси постоянно беспокоилась о его здоровье, но после покушения ее проблемы стали всепоглощающими, и она стала с большей активностью заниматься уровнем защиты мужа. В интервью CBS она рассказала Майку Уоллесу, как волновалась каждый раз, когда он выходил на публику. «Кажется, мое сердце переставало биться, пока он не возвращался». Она была парализована страхом и называла год после покушения «потерянным годом». Нэнси усиленно опекала мужа и настаивала на том, чтобы он в послеобеденное время приходил в резиденцию, чтобы вздремнуть. Если она заставала его за рабочим столом, то говорила, обращаясь к нему: «Горизонталь. Я хочу, чтобы ты принял горизонтальное положение». (В Западном крыле это стало шуткой, и помощники президента передразнивали первую леди: «Я хочу, чтобы ты принял горизонтальное положение».) Она даже ставила в пример Линдона Джонсона в доказательство своей правоты, поскольку знала, что он отдыхал после обеда, когда был президентом.