Первая леди

Лаура направилась к ванной и Дэв вздохнула. Она сидела не двигаясь на диване применрно минуту, после чего встала и начала ходить по комнате. Президент прекратила бессмысленное перемещение по комнате, когда заметила две новых фотографии на столе Лауры. Фотография была хобби писательницы, и многие из ее снимков обосновывались в написанных ею биографиях. Кроме того, ей удобнее было ходить за Дэв со своей старомодной 35-миллиметровой камерой, чем с бумагой и ручкой или диктофоном.

Дэв подняла один из снимков со стола, чувствуя холодный металл рамки. Это было черно-белое фото: крупный план запечатлел ее, сидящую за своим столом в Овальном Кабинете, пристально разглядывающую стопку документов. Одной рукой она откидывала обсидианово-черные волосы от лица, а другой крепко сжимала авторучку. Выражение лица было очень серьезным, как будто женщина чем-то сильно озадаченна. Дэв не была уверена, нравится ей эта фотография или нет. Она была почти в замешательстве от того, насколько четко снимок, сделанный Лаурой, передавал ее эмоции, которые лежали близко к поверхности.

Второй снимок был совсем другим, и Дэв немедленно узнала сцену. Это было прямо после того, как они с Лаурой объявили о своей помолвке детям. После обеда они все вместе пошли смотреть кино, и то, что началось как щекотание Эшли переросло во всеобщую свалку. Она не помнила, как Лаура сделала фотографию, но снимок вызывал замечательные чувства, ведь тот день был еще свеж в памяти.

Дэв провела кончиками пальцев по снимку и улыбнулась. Взаимная, хоть иногда и неуклюжая, привязанность между ее детьми и Лаурой согревала сердце высокой брюнетки.

– Дэвлин?

Президент резко обернулась, услышав свое имя. Она успела заметить руку, которая высунулась из-за двери и поставила на пол коробку в золотой подарочной обертке. Затем рука исчезла. Дэвлин быстро пересекла комнату и, с улыбкой на лице, начала распаковывать подарок. Внутри оказалось шелковое одеяние глубокого синего цвета. Надеясь, что она правильно поняла Лауру, Дэв быстро разделась и облачилась в обновку. Она слегка застонала, почувствовав, как прохладный шелк ласкает голую кожу и чувствительные соски, которые уже болели в ожидании того, что скрывалось за дверью ванной.

– Ох-х-х.

Рукава были длиной около семидесяти сантиметров, а подол доходил примерно до середины бедра.

– Дэвлин?

Мягкий южный акцент голоса, раздавшегося из-за двери ванной, заставил Дэв нервно облизать губы.

– Да. – Просипела она, мысленно закатив глаза. В голосе Лауры чувствовалась улыбка.

– Ты собираешься стоять там всю ночь?

– Ух… Нет. Конечно, нет. – Дэв отпнула с дороги оставленную одежду с дороги и потянулась к ручке двери. Остановившись на полпути, она вытерла влажные ладони о ткань. От открывшегося за дверью вида у нее перехватило дыхание.

Свет в комнате был слегка приглушен, ванна была наполовину заполнена водой с густой шапкой пены. Шампанское стояло в ведерке со льдом, и самым потрясающим была Лаура, сидящая на бортике ванны, одетая в черную шелковую накидку, под которой виднелся черный же пеньюар. Дэв чуть не проглотила язык от удивления.

Глаза Лаура счастливо мерцали при виде реакции ее возлюбленной. Она с трудом сопротивлялась убеждению подойти к Дэв, и провести руками по этой гладкой шелковистой… коже. "Дыши, Лаура".

– Разве тебе не холодно? – Сумела просипеть Дэв, делая слегка неуклюжий шаг вперед. "В такой одежде", закончила она мысленно.

– Определено нет. – Лаура встала, давая Дэв полное представление о своем наряде, точнее о его отсутствии.

"О, мой Бог". Дэвлин была уверена, что ее сердце, или может голова, взорвется прежде, чем она успеет пересечь ванную. Лаура Страйер бесспорно была самой красивой женщиной, которую она когда-либо видела. Сердце бешено билось в груди.

– Ты прекрасна, – прошептала Дэв, окутывая Лауру горячим взглядом.

На самом деле, красота наряда была в том, что он не показывал все. А просто намекал на сокровища, которые лежат под ним.

Молодая женщина понимала, что она только что бросила спичку на склад с динамитом.

– Я рада, что тебе понравилось, Дэвлин. Я надеялась, что так оно и будет. – Спокойно сказала Лаура, с намеком на улыбку в голосе. Отодвинувшись до того, как Президент подошла к ней, Лаура наполнила бокалы холодным шампанским. Комната была окутана паром, и по стенкам бокалов медленно стекали прохладные капельки. – Думаю, тебе это понадобиться. – Писательница изящно подала бокал Дэв.

– Определенно. – Дэв взяла фужер и осушила его до дна, не отрывая глаз от Лауры. Затем она облизала губы. – Спасибо. – Все еще глядя на Лаура, Дэв поставила бокал на небольшой деревянный столик, стоящий рядом с ванной. – Я хочу тебя.

Лаура медленно закрыла глаза, пытаясь найти остроумный ответ.

– Да ну? – Наконец, справилась она с собой.

Глаза Дэв потемнели от страсти.

– О, да. – Она коснулась плеча Лауры, задев кожу сквозь шелковую ткань. – Ты сводишь меня с ума.

– Ты уже говорила это, – ответила Лаура, чувствуя, как сжимаются мышцы живота от ее собственного желания, разожженного контактом. – Хорошее сумасшествие или плохое сумасшествие?