Первая мировая война

14 августа в Лондоне Китченер прочел рапорт генерала Гамильтона о десанте в заливе Сувла. Его возмутило сообщение Гамильтона об отказе командиров от решительных действий на начальных стадиях операции, а также о выявившихся недостатках – например, 53-я (Валлийская территориальная) дивизия высадилась на берег без артиллерии, без боеприпасов и всего с одним полевым медицинским пунктом. «Я делаю шаги для замены этих генералов настоящими воинами», – в тот же день написал Китченер Черчиллю. Два дня спустя генерал Стопфорд, командир 9-го корпуса, а также два его командира дивизий, генерал Хаммерсли, командир 11-й дивизии, и генерал Линдли, командир 53-й дивизии, были смещены со своих постов. Смещен был также командир 10-й (Ирландской) дивизии генерал Махон; впоследствии его назначили командующим Салоникской армией.

«Мы пытаемся понять, что, черт возьми, случилось с этими людьми и почему они проявляют такое удивительное отсутствие инициативы, – писал уже после окончания сражения брат Черчилля Джек, который служил в штабе Йена Гамильтона. – Они не трусы – физически они не хуже любого подразделения регулярной армии. Думаю, отчасти это недостаток их подготовки. Они никогда не сталкивались с решительными действиями. Целый год они провели в армии, и все это время их учили только одному – окопной войне. Им говорили, что всегда нужно окапываться, и они не ожидали встретить врага ближе 100 метров. Читая рассказы о войне, они стали считать продвижение на 100 метров величайшим успехом».

Далее Джек Черчилль поясняет, что произошло: «Они высадились на берег, прошли милю и подумали, что сделали большое дело. Дальше у них не было примера, которому они бы последовали, – поблизости не нашлось подразделений, которые показали бы им, как нужно действовать. Похоже, они не знали, что делать. Следует ли заходить так далеко – или их могут отрезать или заманить в ловушку? Редкие пули – это снайперы или ощетинившаяся винтовками траншея, ждущая их приближения?.. 10-й и 11-й дивизии не за что было зацепиться. Они продемонстрировали удивительное невежество. Недалеко от рабочей команды взрывается снаряд – на расстоянии не меньше полумили, – и офицеры с солдатами прекращают работу, бросаются к скалам на берегу и ложатся в укрытие! После взрыва мины все тоже залегают и не встают, думая, что это артиллерийский обстрел! Мне только что сказали, что 53-я дивизия ничуть не лучше. Несколько выстрелов – и они уже бегут сломя голову. Ответственность за поведение старших офицеров лежит и на тех, кто мог бы повлиять на их решения. Однако не подлежит сомнению, что эти дивизии совсем никуда не годятся».

Джон Харгрейв, который служил в полевом госпитале в Сувле, вспоминал настроение солдат, до которых дошли известия об отставке генералов, – как раз накануне наступления на хребет Киреч-Тепе, возвышающийся над заливом Сарос. Они, писал Харгрейв, «остались без командиров, брошенные в разгар битвы, и мечтали лишь об одном – собрать вещи и отправиться домой». Большая часть этих солдат, отмечал он также, «теперь пребывают в состоянии острой депрессии – многие выглядят безразличными и оглушенными – и больше не пригодны к службе на передовой. Но, разумеется, они должны «держаться».

В то время как турки отразили наступление Антанты на Галлипольском полуострове, их союзники продолжали сеять хаос на суше и на море. 13 августа немецкая подводная лодка потопила военный транспорт «Роял Эдвард» водоизмещением 11 000 тонн; это произошло у острова Кос, одного из островов архипелага Южные Спорады, принадлежавшего Италии. Погибло 1865 солдат. На Восточном фронте 17 августа после артиллерийской подготовки, в которой было задействовано 1360 орудий, в том числе 16-дюймовые корабельные орудия (всего было выпущено 853 000 снарядов), немецкие войска захватили укрепленный город Ковно [90].

Русский комендант крепости генерал Григорьев не сумел взорвать единственный железнодорожный путь между Остенде и Петроградом, оставив мост через реку Неман в целости и сохранности; говорили, что он покидал свое подземное укрытие только по ночам и бежал из крепости до ее капитуляции, не поставив в известность своего начальника штаба. Григорьев был предан военно-полевому суду и приговорен к восьми годам каторжных работ. На военных складах в Ковно немцы захватили несколько миллионов банок мясных консервов, главные запасы русской армии, которыми они теперь могли кормить своих солдат. Южнее Ковно австрийско-германские войска подошли к крепости Брест-Литовск, отбросив русских за реку Буг.