Первая мировая война. Краткая история

Но Фалькенгайн должен был думать не только о Восточном фронте. В начале ноября война приняла мировые масштабы. Ее возникновение во многом было связано с Османской империей, вернее, со всем Ближним Востоком, включая Персию. Европейцы, заинтересовавшиеся нефтью Месопотамии (Ирак), считали Турцию отсталой страной и при помощи местных христиан легкой добычей. Немного людей могли похвастаться тем, что хорошо знали турок. В 1914 году Черчилль распорядился на пожертвования построить в Ньюкасле два линейных корабля для турецкого военно-морского флота. Тогда же в турецкие воды вошли и поступили на службу султану два германских крейсера — «Гебен» и «Бреслау», возбудив в обществе прогерманские настроения. Страна уже контролировалась прогерманскими группировками. Энвер-паша, военный министр, женатый на племяннице султана, вместе с другими младотурками энергично насаждал турецкий национализм. Моделью служила революционная Франция, и младотурки брали пример с балканских христианских государств: новый язык, новая интерпретация истории, новое великое национальное будущее. Энвер и его близкий соратник Талаат, министр внутренних дел, сумели втянуть правительство в войну. Завладев двумя германскими кораблями, они заставили команду надеть фески, притвориться турками и обстрелять русские порты, рассчитывая на то, что Россия объявит войну. Царь объявил войну в начале ноября, и большинство членов османского кабинета подали в отставку, протестуя против провокации Энвера. Но Турции пришлось воевать. Энвер вторгся в Россию, на Кавказе, и потерпел неудачу — более ста тысяч его людей погибли от болезней и морозов на высокогорных плато у Сарыкамыша. На Суэце неудача постигла и германского командующего Кресса фон Крессенштейна. Для Энвера все это не имело особого значения. Турецкая нация должна родиться в страданиях, и они принесут Турции больше пользы, чем арабам. Предвидение Энвера сбылось, хотя стоило Турции четверти ее населения, но претворил его в жизнь не Энвер-паша, а великий соперник военного министра Кемаль Ататюрк.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ 1915

1

Сражение под Ипром стихало, Восточный фронт сковала зима, и британцы задумались: что дальше? Как можно выиграть эту войну? История кое-чему учит, и ее уроки известны. Во времена Наполеона военная стратегия основывалась на британской силе и французской слабости. Военно-морской флот блокировал Францию и душил ее торговлю с внешним миром. Виноделие в Бресте, Бордо и Тулоне увяло, и французы потеряли влияние за границей. Альтернативные отрасли, поощряемые Наполеоном, требовали больших денег, но оказывались малоэффективными. Французская экономика перекосилась, а страны, зависевшие от нее, возмущались высокими ценами на самые заурядные товары. Англия, монополизировав заморскую торговлю, зарабатывала много денег и предоставляла займы австрийцам и русским, бравшим на себя сражения на суше. Потом британцы сами создали внушительную военную силу на дальнем крае наполеоновской империи — в Испании: восемьдесят тысяч человек, по тем временам очень большая армия, переброшенная морем, тогда как французам приходилось идти по горам и долам, по самой бесплодной местности в Европе, подвергаясь нападениям бандитов, отличавшихся исключительной решительностью и жестокостью. Наша guerrilla — «малая» война — пришла к нам из той эпохи. На самом деле она вовсе не была уж такой «малой». Британцы, испанцы и португальцы собрали грозную рать, но только через пять лет сумели изгнать французов из Испании. Наполеон называл это «испанской язвой», которая подтачивала его силы. И Бонапарт не преувеличивал: он вел войну с двумя атлантическими империями, с тремя, если считать и Португалию.

Как теперь Британия, имея огромное превосходство на море, может выйти из тупиковой ситуации на Западном фронте? По настоянию Черчилля, первого лорда адмиралтейства, человека с острым умом, старомодным английским произношением и историческим чутьем, был своевременно мобилизован военно-морской флот. Исключительная особенность Британии в том, что вооруженные силы контролировались гражданскими лицами в отличие от Германии, где они подчинялись военным. Англия могла выстроить свои корабли в линию протяженностью восемнадцать миль, нос к корме, — серьезное предупреждение немцам: если они будут сопротивляться, то их уничтожат. Фактически первые выстрелы в англо-германской войне прозвучали у Сиднея в Австралии 4 августа: немецкое торговое судно пыталось выйти из гавани, и его не выпустили. Началась блокада Германии. Но историческое чутье Черчилля на этот раз его подвело.