Первая научная история войны 1812 года

Замечу, что корни представлений о статусе-кво уходят именно в XVIII в. Здесь можно вспомнить еще знаменитый трактат аббата Сен-Пьера 1713 г. «Проект трактата, чтобы сделать мир постоянным». Многие деятели молодого поколения, следуя за просветительской традицией, рассматривали революцию как «тактическую ошибку монархов, не сумевших вовремя взять в свои руки знамя свободы».⁹ Сегодня мы уже знаем, что монархии старого типа – это системы не имеющие потенции к самореформированию (так было и в 1789 г., и в 1917 г.). По странному стечению обстоятельств авторы, описывая влияние различного рода докладных записок и устных советов, получаемых Александром от приближенных, касательно его внешней политики, не говорили о письмах Лагарпа, которые, по сути, являются методическими рекомендациями (подчас непоследовательными и зависящими от неуравновешенного настроения самого Лагарпа) учителя «начинающему правителю».¹⁰

Подчеркну, что именно за отход Александра от этих принципов (и переход к агрессии) его критиковали современники от писателя Н.М. Карамзина до генерала М.И. Кутузова: у России не было никакой необходимости вмешиваться в политические дела Европы. Несколько позднее тонкий мыслитель, талантливый дипломат и прославленный поэт Ф.И. Тютчев писал жене (8 марта 1854 года) буквально следующее: «Ибо – больше обманывать себя нечего – Россия, по всей вероятности, вступит в схватку с целой Европой. Каким образом это случилось? Каким образом империя, которая в течение 40 лет только и делала, что отрекалась от собственных интересов и предавала их ради пользы и охраны интересов чужих, вдруг оказывается перед лицом огромнейшего заговора?»¹¹ Таким образом, из-за того, что 40 лет Россия во внешней политике не следовала своим интересам, она оказалась к тяжелейшей ситуации.

«В целом доктрина, разработанная в начале царствования Александра I, сводилась к тому, что положение России на Европейском континенте должно устанавливаться договорами и конвенциями; которые бы не содержали обременительных условий и регламентировали отношения страны с каждым государством в отдельности».¹² Это концептуальное замечание одного из современных исследователей отображает официальный «фасад» явления. Однако существует несколько моментов, усложняющих наше представление о нем. Из текстов изначальных вариантов доктрины, озвученных современниками, мы видим утопические идеи неучастия в политических межгосударственных соглашениях, от которых вскоре (и это есть первая ее метаморфоза) пришлось отказаться: «Наше положение дает нам возможность обойтись без услуг других держав, одновременно заставляя их всячески угождать России, что позволяет нам не заключать никаких союзов, за исключением торговых договоров» – писал В.П. Кочубей.¹³ В записке Н.П. Панина звучит смежная идея: «Должно предупреждать события, могущие нанести ущерб безопасности. Это соображение об общей пользе в сочетании с частными интересами России обязывает ее удерживать соседние государства в их нынешнем состоянии».¹⁴ Вот та крамольная мысль, которая отчасти привела к пагубному внедрению в европейские дела ради призрачного поддержания международного статуса-кво. Из этого же документа мы узнаем и о месте Австрии в системе координат, которой пользовалось окружение Александра:

«Естественные союзники империи.

Я причисляю к ним Австрию, Пруссию и Великобританию.

Австрия. Первая из этих держав постоянно заинтересована в тесном союзе с Российской империей, чтобы сдерживать Пруссию и Оттоманскую Порту, своих естественных противников. Рост силы и могущества французского правительства, его активное и гибельное влияние в Германии, в кантонах Гельвеции и в Италии придают еще больший вес этим соображениям.

Россия в отношении Оттоманской империи и Пруссии имеет те же интересы. Союз с царствующим домом Австрии может ей быть весьма полезным в ее войнах как с одной, так и с другой. Он внушает уважение Константинополю и не менее спасительную ревность Пруссии и, наконец, служит противовесом обеспокоивающему могуществу Франции.

Дружественные отношения между двумя империями установились еще в царствование великого князя Ивана Васильевича, отправившего первое посольство в Австрию в 1489 г. В 1491 г. он заключил союзный оборонительный договор с римским королем. Этот договор возобновлялся последовательно в связи с обстоятельствами в 1515, в 1675, в 1697, в 1726, в 1732, в 1737, в 1746, в 1753, в 1756 гг., в 1760 г. – актом о преступлении к Версальскому договору и далее – новой конвенцией между двумя дворами в 17..г., заключенной в форме обмена собственноручными письмами между Екатериной II и Иосифом II, и, наконец, в 1792 г. – на срок в восемь лет. Последний договор потерпел, стало быть, неудачу, но по соображениям, изложенным в этой записке, необходимо возобновить связи, образовавшиеся четыре века назад благодаря соответствию взаимных интересов.