Первая научная история войны 1812 года

Французский кадровый офицер и военный историк Жозеф Габриэль Андре Фабри (1869–1913) известен специалистам как выдающийся архивист, который создал знаменитый многотомный труд «Campagne de Russie», изданный в Париже и Нанси в 1900–1903 году (более 4 000 страниц!). Среди прочего им собраны и опубликованы архивные документы состояния всех соединений Великой армии на время переправы через Неман в конце июня 1812 года: именно они и являются наиболее достоверными сведениями по комплектованию армии Наполеона на время начала кампании (копии исходных документов находятся в парижском Национальном архиве, Serie AF. IV и в Военном архиве: Cartons C2 522–535). Из этих документов мы узнаем, что во всех корпусах, которым предстояло вскоре действовать на колоссальном по протяженности фронте от Риги до Волыни и от Немана до Москвы, в конце июня 1812 года (см. об этом подробнее в специальной главе) состояло по спискам всего 379 161 чел. (не считая перечисленных поименно нескольких маршалов и высших офицеров-командиров: см. главу с подробным расписанием ВА) и 956 орудий. В названном числе учитывались инженерные воска, понтонная служба, административная служба, посыльные Главной квартиры — и тому подобное.

Но, как мы понимаем, списочный состав не всегда соответствует реальности. Еще в 2004 году блистательный историк Адам Замойский писал: «Численность армии, вышедшей и разместившейся на позициях давно, как обстояло дело в случае русских, дислоцировавших войска на границе несколько месяцев тому назад, довольно легко поддается учету, поскольку части сосредотачиваются в одном месте, а потому нет причин и нужды для отсутствия кого-то из личного состава больше чем на несколько часов… В то время как с армией, находящейся в пути, все совершенно иначе.

Каковой бы ни была расчетная численность части в походе, они никогда одновременно не концентрируется в одном месте или даже районе. Полк всегда оставляет какое-то подразделение, порой целый батальон, в депо. …Таким образом, численность ежедневно меняется, в основном в сторону уменьшения».¹³ И далее автор приводит подробные примеры из армейской жизни, сообщая о больных, для помощи которым выделяют несколько человек из роты, о дезертирах, которых очень сложно посчитать на марше и т. д. В итоге, приводя дополнительные сведения из первоисточников, он делает однозначный вывод о том, что в армии Наполеона в реальности могло быть не более двух третей от списочного состава!¹⁴ О проблеме догадывался и сам Наполеон. 14 июня он разослал гневный приказ по командирам всех корпусов: «Необходимо разъяснить в отдельных корпусах, что они должны рассматривать как обязанность по отношению к императору доведение до него чистой правды».¹⁵

Но карьеристы не всегда хотят открывать начальству правду. Известный генерал, командир 1 бригады 1 пехотной дивизии Гвардии Пьер Бертезен (1775–1847), чье имя сегодня выбито на Триумфальной арке в Париже, констатировал в своих мемуарах: «Его обманывали самым ужасным образом. От маршала до капитана, все словно специально соединились и сговорились скрывать от него правду; и пусть негласный, но такой заговор существовал, так как объединял общий интерес». Наполеон гневался, когда видел по ведомостям, что войска несут небоевые потери, поэтому обман был выгоден командирам. По данным самого П. Бертезена, к примеру, в гвардии из списочных 50 000 никогда не было более 25 000 (тогда совершенно понятно, почему перед Бородинским боем, по перекличке 2 сентября, в ней состояло всего 18 862 человека, хотя ее не использовали от начала кампании). По мнению этого прекрасно информированного участника Русской кампании, в день переправы через Неман во всей Великой армии было всего 325 900 человек! И в этом числе: 155 400 французов и 170 500 союзников (всего в армии — 984 орудий).¹⁶ Подобные выводы подтверждают и другие мемуаристы.¹⁷ Такие цифры согласуется с тем, что мы знаем о количестве больных еще до перехода границы — 60 000 (по иной системе расчета — до 120 000!).¹⁸ Сопоставляя ведомости за начало и конец июня месяца, мы видим, что буквально за несколько дней перед началом кампании практически все корпуса сократились (продолжили сокращаться по объективным причинам болезней и отставания на марше) на 1,5–3 тысячи.