Читаем Первая научная история войны 1812 года полностью

Несмотря на то что система ведения войны, коей желают придерживаться, определена и в духе ее установлены разделение армии и в общих чертах план операций, тем не менее, так как желают выжидать нападения, возможно будет постановить что-либо ближайшее об операциях в собственном смысле не раньше того времени, как явится возможность достаточно обсудить распоряжения противника относительно нападения. Но, конечно, и при настоящем положении и силах императорской российской и королевской прусской армий можно определить, какие движения и меры должны предпринять обе армии, как только война сделается неизбежною, чтобы, с одной стороны, обеспечить себя от частных неудач, с другой стороны, по возможности затруднить наступление неприятеля и получить через это сколь возможно надолго превосходство над его военными силами и чтобы быть в состоянии тем дальше вперед установить основания для ближайших операций.

§ 13.

Сила, которую е. в-во император может тотчас же выставить, состоит без всяких ограничений из 17 полных дивизий. Из сего числа 6 дивизий будут находиться на таком расстоянии от границы, чтоб по получении приказа стянуться, могли перейти границу самое позднее в 8 дней после сбора от 3 до 4 дней. Остальные дивизии расположены дальше, на сбор их и движение до границы потребуется от 3 до 4 недель. Сила, которую имеет в своем распоряжении е. в-во король прусский в полной готовности к походу, простирается свыше 80 000, включая потребные для крепостей гарнизоны. Из сего числа 10 000 человек находятся в марках и на Одере; 20 000 в Силезии; 20 000 при Кольберге и 14 000 человек в Пруссии. Остальные расположены в крепостях, исключая 6000 человек, которые находятся в качестве рабочих у Пиллау, но в несколько дней могут быть в полной исправности выставлены в поле, так как все они хорошо обученные люди.

§ 14.

Е. в-во император и е. в-во король согласны вообще в необходимости, чтобы русские войска как только война сделается неизбежною возможно скорее двинулись в поход, и, если можно, старались бы дойти до Вислы раньше, чем неприятель утвердится на ней с превосходными силами. Так как при существующих условиях это есть благоприятнейшее событие, на достижение которого можно рассчитывать, то было бы бесполезно обольщать себя наперед большими результатами. Но само собою разумеется, что если бы вследствие непредвиденных обстоятельств операции против неприятеля в духе принятой системы войны могли быть с выгодой поведены далее, то это непременно должно быть сделано. Иное толкование принятой системы показало бы, что она непонята.

С своей стороны, прусская армия приложит все старания к тому, чтобы ее различные корпуса, укрывшись в своих крепостях и укрепленных лагерях, все были в обеспеченном положении и, придерживаясь оборонительного способа действий, применяемого с величайшей активностью, поставили бы наступлению неприятеля к Висле всякого рода препятствия.

§ 15.

Но особливо желает е. в-во король, чтобы, как только наступят условия, предусмотренные в §§ 3, 4 и 5, и приготовленный корпус из 12 батальонов, 8 эскадронов и 2 казачьих полков двинется через границу, таковой, смотря по обстоятельствам, шел бы на Прегель или к Кенигсбергу и в соединении с прусским корпусом предпринял бы в Прусской провинции всякого рода движения, коими бы наилучше могла быть достигнута главная цель на этом пункте — прикрытие Кенигсберга.

§ 16.

В то же время е. в-во император желает, чтобы 5 других дивизий, расположенных близ границы, по сборе их двинулись в герцогство Варшавское, где они, — по мере того как неприятель будет отряжать войска для достижения своих видов на Кенигсберг, — более или менее, но во всяком случае значительно будут его превосходить.

§ 17.

В случае если неприятель в противность всем ожиданиям, обратится не на Кенигсберг и походный корпус данцигского гарнизона направится к герцогству Варшавскому, тогда соединенный российско-прусский корпус по надлежащем прикрытии Кенигсберга от оставшегося в Данциге гарнизона сблизится с правым крылом императорской российской армии и будет действовать с ним заодно.

§ 18.

Е. в-во король прусский желает, чтобы неприятельской силе, пока она не будет слишком сильно наступать на его войска в Пруссии, оказывала возможнейшее сопротивление на пути от Данцига бригада генерала Йорка и одновременно с сим бригада генерала Штутерхейма выступила против той силы, которая будет приближаться со стороны Торна; таким образом будут облегчены как связь между этими двумя бригадами, так и прибытие упоминаемого выше российского вспомогательного корпуса. Понятно, что продовольствование всех войск, составляющих сей корпус, во все время пока он находится в соединении с прусскими войсками, будет лежать на попечении Пруссии таким же образом, как это было и в предшествовавшую войну.

§ 19.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История
Афганская война. Боевые операции
Афганская война. Боевые операции

В последних числах декабря 1979 г. ограниченный контингент Вооруженных Сил СССР вступил на территорию Афганистана «…в целях оказания интернациональной помощи дружественному афганскому народу, а также создания благоприятных условий для воспрещения возможных афганских акций со стороны сопредельных государств». Эта преследовавшая довольно смутные цели и спланированная на непродолжительное время военная акция на практике для советского народа вылилась в кровопролитную войну, которая продолжалась девять лет один месяц и восемнадцать дней, забрала жизни и здоровье около 55 тыс. советских людей, но так и не принесла благословившим ее правителям желанной победы.

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное