Читаем Первая научная история войны 1812 года полностью

82. Софийская в Средних Набережных Садовниках.

83. Никитская в Татарской.

84. Николаевская в Кузнецкой.

85. Троицкая в Вишнякове.

86. Успенская в Казачей.

87. Николаевская за Яицкой.

88. Спасская на Болвановке.

89. Троицкая в Лужниках.

90. Петропавловская на Калужской улице.

91. Мироновская в Старых Панех.

92. Иоакиманская на Калужской улице.

93. Николаевская в Берсеневке.

94. Космодамианская в Кадашеве.

95. Воскресенская в Кадашевеи.

96. Николаевская в Толмачах.

97. Черниговская под Бором.

98. Климентовская на Пятницкой.

99. Николаевская в Пыжах.

100. Покровская на Малой Ордынке.

101. Екатерининская на Всполье.

102. Григорьевская на Полянке.

103. Спасская в Наливках.


В Камер-коллежском валу.

104. Введенская в бывом Новинском монастыре.

105. Неопалимовская близ Девича поля.

106. Предтеченская близ Девича монастыря.

107. Девятинская близ Пресни.

108. Покровская в Кудрине.

109. Предтеченская за Пресней

110. Адриановская в Мещанской.

111. Спасская во Спасской.

112. Троицкая Ирининская в Покровском.

113. Троицкая в Сыромятниках.

114. Сергиевская в Рогожской.

115. Алексеевская в Алексеевской.

116. Успенская в Крутицах.

117. Сорокосвятская у Новоспасского монастыря.

118. Воскресенская за Таганскими воротами.

119. Мартыновская в Алексеевской.

120. Троицкая в Кожевниках.

121. Успенская в Кожевниках.

122. Скорбященская в Ямской Коломенской.


ОПИ ГИМ. Ф. 200. Л. 14–15; оп.: Москва в 1812 году. Воспоминания, письма и официальные документы из отдела письменных источников Государственного исторического музея. М., 2012., с. 246–247.


Литовские газеты о событиях кампании 1812 года.

Весьма интересно, что жители западных губерний Российской империи действительно воспринимали войну 1812 как „отечественную“ и освободительную: только с одной существенной оговоркой — освободительной от ига России.


Вильно, 28 июня 1812 г.

День 28-го июня составит эпоху в летописях нашего города. В этот день мы удостоились счастья видеть в стенах нашей столицы императора французов и короля Итальянского, великого Наполеона во главе его непобедимой армии, в рядах которой мы узнали наших единоплеменников, жителей Варшавского герцогства. Едва только русские отступили за Антоколь и Зеленый мост и обыватели заняли караулы на гауптвахте, как немедленно вошли в город первые польские и французские разъезды. Магистрат, знатнейшие жители и большая часть народа с городскими ключами вышли навстречу непобедимой армии. <…>

Как только появился Наполеон и Король, чувства братской любви соединились с чувствами восторга и воздух огласился радостными криками. Всюду слышались возгласы: „Да здравствует Император и Король!“ Народ толпился всюду, куда бы ни направлялся Наполеон. <…>

Император и Король, не отдыхая, отправился на берег Вилии, где уже началась постройка двух мостов. В продолжение двух часов, сидя на простой скамейке, Император благоволил разговаривать со всеми, имевшими счастье приблизиться к нему; он говорил о местных учреждениях и об администрации края, вникая во все подробности. Его ласковое обхождение несказанно восхищало всех. Вечером дома всех жителей по их собственному почину и единодушному желанию были блестяще освещены, так что весь город оказался пышно иллюминирован.

„Курьер Литевски/Литовский/“, 1812, № 49.


Вильно, 15 июля 1812 г.

По причине накопления множества материала и разных занятий мы до сего времени упомянули лишь вкратце об отступлении наших притеснителей, о прибытии их победителей, о Генеральной Конфедерации, учрежденной для восстановления Польского королевства; теперь же, пользуясь свободным временем, приведем некоторые подробности этих великих событий.

Почти два года наблюдали мы за приготовлениями России к войне.

В этом году мы видели, с какой поспешностью стягивались полки из отдаленной Азии и собирались на Границе Варшавского герцогства.

Еще в апреле месяце пришли орды калмыков и башкир, вооруженные луками.

В марте было собрано множество народа для постройки мостов на Немане, для проведения военных дорог и заготовления разных военных припасов.

Пришла гвардия, прибыл весь двор, беспрерывно носились слухи о нашествии соседних держав, и помещичьи дворы и деревни беспрерывно разорялись требованиями подвод, сена и хлеба.

Между тем для устрашения поляков был обнародован новый военный устав.

И когда здесь, в Вильне, Английская партия 23 июня давала бал Александру, в ту же ночь непобедимая армия Наполеона переправлялась через Неман.

24-го числа русские получили известие о приближении их победителей.

Произошло всеобщее замешательство при Дворе и во всех отраслях администрации. Двор немедленно выехал из Вильны, а за ним бежали чиновники, на протяжении 20 лет угнетавшие нас.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История
Афганская война. Боевые операции
Афганская война. Боевые операции

В последних числах декабря 1979 г. ограниченный контингент Вооруженных Сил СССР вступил на территорию Афганистана «…в целях оказания интернациональной помощи дружественному афганскому народу, а также создания благоприятных условий для воспрещения возможных афганских акций со стороны сопредельных государств». Эта преследовавшая довольно смутные цели и спланированная на непродолжительное время военная акция на практике для советского народа вылилась в кровопролитную войну, которая продолжалась девять лет один месяц и восемнадцать дней, забрала жизни и здоровье около 55 тыс. советских людей, но так и не принесла благословившим ее правителям желанной победы.

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное