Первая научная история войны 1812 года

Символы очень важны: они отражают тенденции развития страны и часто «кодируют» население своим смысловым и образным рядом. Подумаем вслух о том, что я бы назвал Праздником смутного времени (или о т. н. «единстве»). Начну с того, что Правительство России не выбрало в качестве повода к празднику «народного единства». Например, под такое светлое дело ему не подошло развенчание культа личности Сталина, хотя как раз здесь обнаружился бы смысл: тогда, на XX съезде, впервые в отечественной истории одна часть народа («власть») отчасти пошла на сближение с другой частью, собственно и получившей в литературе название «народа». Праздником не стала ни одна дата, связанная с достижениями российской науки или искусства! Неужели правительство не радует память о созидательных событиях? Зато войны — это основа нашей праздничной «духовности». Получается, что наш добрый, мирный и соборный народ объединяют лишь пусть и исторически объективные, но массовые убийства? Даже полет человека-Гагарина в космос — и тот на самом деле стал праздником в качестве победы в одном из «сражений» холодной войны с США. Но я боюсь, что и День космонавтики скоро на пропагандистском уровне завянет, потому что не согласуется с новой генеральной линией реинкарнации старой партии: ведь Ю. Гагарин, как известно, доложил, что Бога ни на небесах, ни за ними он не обнаружил.

Итак, на что же идет государственный бюджет празднования 4 ноября? Стараясь изобрести, видимо, «праздник» в районе отмененного 7 ноября, правительство просто «поменяло шило на мыло». Если следствием Октябрьского переворота стало свержение Временного правительства, то следствием ноябрьских (октябрьских по старому стилю) событий 1612 года было свержение временного правительства Семибоярщины и скорое избрание первого царя из династии Романовых. Смешнее другое: Ленин хотя бы официально не присягал на верность кайзеру, а вот находящийся в Кремле под охраной законно приглашенного польского контингента (т. е. интервентами их назвать никак нельзя) единокровный брат Патриарха Московского и всея Руси Филарета и дядя будущего царя Иван Никитич Романов — присягал на верность польскому королевичу Владиславу! Тому же королевичу успел «поцеловать крест» и новоявленный царь Михаил Романов! Таким образом, как в 1917-м, так и в 1612 году все было решено наверху, небольшой группой людей и без всякого народного единства. Народ стал чувствовать изменения от своего «единства» постепенно: с усилением крепостного гнета, что позже в переводе на язык советской власти называлось «военным коммунизмом», «раскулачиванием» и «коллективизацией». Чем обернулся для России подобный вариант окончания Смутного времени? Новый русский царь «правил» по указке своей матери, которой оказалось глубоко наплевать на идею освобождения русских земель от поляков; в итоге через несколько лет было подписано Деулинское соглашение, по которому в обмен на родственничка Филарета к Речи Посполитой отходили «в вечное пользование» Смоленск и Чернигов. Замечу, что эти города передавались вместе с пушками, «пушечными запасами» и с населением! С русскими крестьянами православный царь обошелся как с неодушевленной вещью: им было строго запрещено покидать отдаваемые «иноверцам» земли. Так что же мы сегодня должны праздновать?

В этой связи у меня еще более объективный вопрос: почему власть до такой клинической степени любит все искусственное, все ненатуральное, силиконовое, так сказать? Оппозиция у него, видите ли, — «системная», то есть голосует «как надо»; про выборы — молчу (там все уж совсем «естественно»); праздники — вымученные. Давайте разберемся с психологией, а также с этикой и эстетикой «праздника» 4 ноября. Товарищи! Кого из вас (только честно) напрягает, что в 1612 году в Кремле русских бояр охраняли несколько сотен поляков? Если вам не нравятся поляки, тогда не пускайте в КДС Эдиту Пьеху, если вам не нравятся русские бояре — празднуйте, черт возьми, 7 ноября! Если для вас сегодня ряженные казаками нападающие на художественные выставки — это вершина отечественной «духовности» и традиции, тогда почему вы забываете, что основу армии Лжедмитрия I составляли казаки (причем не просто ими наряженные)?