Первая после бога

— А по-моему это называется «спасти родное и горячо любимое отделение от больших неприятностей», — послушно поправила Дира. — Могу и по-другому назвать, но получится грубо. Давайте так, доктор Рейгер, — Кассел облокотилась о стол, наклонилась к заведующему, перейдя на заговорщицкий шёпот. — Мы друг друга не первый год знаем. И, честное слово, я всё понимаю. Составление штатного расписания, да ещё так, чтобы сразу все точки там, где надо расставить, дело хлопотное, ошибки случаются. Ну так скажите спасибо за помощь и разойдёмся, как в море корабли.

— Думаю, доктор Кассел, что мы с вами не сработаемся, — откидываясь на спинку кресла, отчеканил зав. — На вашем месте я бы уже начал подыскивать вакансию.

— Как хорошо, что я на своём месте, — порадовалась Кассел. — Но ваше мнение обязательно учту. А пока тут поработаю, можно? А ещё большая просьба имеется: разрешите мне иногда занимать свободную операционную. Естественно, только тогда, когда она никому не нужна.

— Это ещё зачем? — подозрительно прищурился Рейгер.

— Тренироваться буду, — честно призналась Дира. — Собственное мастерство оттачивать, повышать, так сказать, класс.

— И на ком же вы собираетесь… тренироваться?

Доктору очень хотелось ответить, что на пациентах. А лучше на крысах. Но, пожалуй, не стоило. Довести начальство до ручки и повысить собственное настроение — дело, несомненно, благое. Но она уже и так договорилась до прямой угрозы увольнения.

— На манекенах, — скромно опустив глаза, протянула хирург. — Мне по знакомству обещали сделать очень хорошие муляжи. Я ещё могу и интернов к этому привлечь. Будет им практика, — никаких интернов, естественно, Кассел даже близко к своим «тренировкам» подпускать не собиралась. Но сказать не всегда означает выполнить. — А нам дополнительные баллы от кафедры.

— А кроме этого существует хоть одна причина, почему я должен позволить вам очередное нарушение? — неприязненно спросил Рейгер.

— Конечно, — обрадовала его Дира. — Вы можете мне его позволить в качестве награды за спасение наших зад… эм… любимого отделения от неприятностей.

— И всё-таки подумайте о смене места, — постукивая пальцами по столу, посоветовал заведующий.

Это уже не угроза была, а прямое обещание: «Не работать тебе здесь, многоуважаемая доктор Кассел. По крайней мере, пока я начальственное кресло занимаю — не работать».

И это очень, очень плохо.

— Сочту это за ваше согласие, — заключила доктор. — Я могу приступить к своим прямым обязанностям?

— Только консультации, — то ли махнул, то ли в судороге дёрнул рукой Рейгер. — Допуск вам не я подписывал.

Ну и на том спасибо. Немедленное увольнение Дире не грозило. По крайней мере, до тех пор, пока нового врача на место Лангера не найдут. А за это время многое случиться могло.

— И зачем ты, душа моя, начальство злишь? — строго поинтересовалась леди Эр, когда врач из сиятельного кабинета вышла.

Секретарша весь разговор явно не только прекрасно слышала, но и видела — на то она и призрак.

— Разве это злить? — грустно вздохнула хирург. — Я планировала у него кусок печени выгрызть, а получилось только кровь немножко попортить. Нет в мире совершенства.

— Что-то мне подсказывает: нервничаешь ты, доктор Кассел, — призрак сдвинула очки на кончик носа, подозрительно врача рассматривая. — И, кажется, нашёптывает мне это жизненный опыт. Осмелюсь предположить, данная нервозность с мужчиной связана. Тем самым, который сюда утром наведывался.

— Каким ещё мужчиной?!

— Представительным таким, — охотно пояснила секретарша. — По виду военным, с тростью. Никого не напоминает?

— И что ему нужно было?

— Да, собственно, не так много. Вот, лютики принёс. Я их уж по собственному почину в вазу поставила. Ты же всё равно забирать не станешь, — леди Эр кивнула на замысловатый букет из роскошных нежно-розовых, кремовых и белых цветов. — А на словах велел передать, что оговорённые два месяц не побеспокоит. Но визитку — на случай, если что-то потребуется — оставил. Сказать, где визитка-то лежит?

— Не надо, — выдохнула Дира, тяжело на стол опираясь — от накатившего облегчения аж позвоночник обмяк. — Оставь себе. И если он ещё раз явится, скажи, что я померла.

— Шутишь? — неодобрительно поджала губы секретарша.

— Шучу, — согласилась Кассел. — Но ты всё равно передай. И знаешь что? Я ненавижу розы.

— Согласна. Мне тоже бриллианты куда больше нравятся, — кивнула Эр, возвращая очки на место. — Только почему-то не дарит никто. Да и при жизни не баловали. Всё-таки мужчины удивительно недогадливы. И это, надо заметить, отравляет радость бытия.

А вот тут Кассел правоту секретарши никак признать не могла. Повышенная догадливость мужского пола лично её бытие только усложнило бы. Пусть уж розы. С ними приёмная завотделением даже уютнее стала. Всё польза.

* * *