Первая Пуническая война

Тараны и метательные машины карфагенян крушили стены и башни Сагунта, поэтому защитники были вынуждены покинуть укрепления, которые вот-вот могли обрушиться. Не выдержав сокрушительных ударов, стали оседать три башни и участок крепостной стены между ними, тяжелые камни скатывались вниз, поднимая клубы пыли. Грохот обрушившихся стен заглушил победный клич карфагенских солдат. Первыми пошли в атаку отряды иберийской пехоты, за ними двинулись ливийские копейщики, Ганнибал бросил в атаку все свои силы, чтобы одним ударом опрокинуть защитников и войти в город. Пробираясь через груды камней, испанские пехотинцы столкнулись с перекрывшими пролом воинами Сагунта, и битва забушевала с невиданной силой.

Сагунтийцы метнули во врагов копья-фларики[76] и устремились в атаку с обнаженными мечами. Тяжелые копья пробивали насквозь щиты карфагенян и испанцев, поражая солдат Ганнибала, многие воины побросали загоревшиеся щиты на землю. Едкий дым от горевшей пакли клубился под ногами сражающихся бойцов, камни стали скользкими от пролитой крови. Несмотря на то, что пролом был достаточно широк, сражаться среди развалин было непросто. Ливийцы и испанцы карабкались через завалы из каменных глыб, но защитники скатывали сверху огромные камни и давили сразу по нескольку человек. Тем не менее карфагеняне прорвались в Сагунт, и сражение шло уже в городской черте. Казалось, еще немного усилий, и город будет взят.

Но битва затягивалась. Сагунтийцы сражались отчаянно, поскольку понимали, чем все может закончиться в случае их отступления. Руководители обороны стянули на участок прорыва все имеющиеся резервы и после кровопролитного боя сумели выбить карфагенян из пролома. Этот неожиданный успех вдохновил защитников, они перешли в контрнаступление и слаженным ударом окончательно отбросили пунийцев от стен города. Ганнибал попытался исправить ситуацию, но в этот момент ему доложили, что к берегу пристал корабль, на котором находится римское посольство. Это было уже совсем некстати. Поэтому полководец отправил к римской делегации одного из младших командиров, который заявил послам, что командующий не может их принять. Обстановка в регионе очень напряженная, идут бои, и послам лучше не рисковать своими жизнями в столь опасной ситуации. Римляне все поняли, вернулись обратно на корабль и отплыли в Карфаген. Ганнибал ни минуты не сомневался, что они именно так и поступят, поэтому, несмотря на критическую ситуацию на поле боя, был вынужден отвлечься и продиктовать письмо к своим сторонникам в столице. Полководец кратко обрисовал текущее положение дел и предупредил своих друзей о скором появлении в Картхадаште римских послов. После чего вызвал доверенного человека, вручил ему послание и на быстроходном судне отправил в Африку. К этому времени сражение затихло, карфагеняне отступили в свой лагерь, а сагунтийцы вернулись в город и стали восстанавливать разрушенные укрепления. Обе стороны понесли тяжелые потери, и боевые действия на некоторое время затихли.

Тем временем в Карфагене объявилась римская делегация. Но сторонники Баркидов были уже предупреждены об этом визите и своевременно провели соответствующую работу с членами карфагенского правительства. Никто не собирался идти квиритам на уступки, римлян вежливо выслушали, но не более. И тщетно надрывался Ганнон Великий, призывая соотечественников не раздражать римский сенат. На эту пространную речь карфагеняне ответили многозначительным молчанием, и лишь кто-то из присутствующих заметил, что Ганнон «говорил с еще большим раздражением, чем римский посол Валерий Флакк» (Liv. XXI, 10), после чего в зале заседаний вновь воцарилась зловещая тишина. Ответ, который в итоге получили римляне, гласил: «Войну начали сагунтийцы, а не Ганнибал, и Рим поступил бы несправедливо, жертвуя ради Сагунта своим старинным союзником – Карфагеном» (Liv. XXI, 11). После чего квиритам пожелали доброго пути. Попытка римлян решить конфликт дипломатическими методами потерпела полный крах, но главная беда заключалась в том, что было упущено драгоценное время для подготовки к войне.