Первая работа. Испания

Она лучезарно улыбается нам, спрашивает у толстяка, как его зовут. Вместо ответа тот выставляет табличку с именем «Кевин». Это порождает новый приступ возни в том месте, где сидят Алекс и Кико. Исабель тем временем пишет на доске свой вечный лозунг «Да здравствует жизнь!». Кевин не сводит с неё глаз.

«Это ещё что, — снисходительно думаю я, — это она ему ещё свои методы не демонстрировала». И я нарочно изображаю даже некоторое равнодушие к таинственным жестам Исабель. Мне-то известно, что она сейчас вынет из сумки свечи, встряхнёт их…

Но Исабель не встряхивает свечки. Она смотрит на них пару секунд, словно не может вспомнить, что это такое, а потом задаёт какой-то вопрос.

Я не понимаю её. Гляжу на Алекса. Он переглядывается с Кико и несмело говорит:

— Нет, только диалог.

«А, она спросила, готова ли сценка», — соображаю я.

Исабель переводит взгляд на меня. Я качаю головой. А что, имею право! Моей напарницы уже неделю нет на занятиях! Как нам готовить сценку? Да и материал откуда взять? Можно было бы, конечно, записать какой-то разговор между Бенисьо и Рикардо, но между собой они обменялись всего парой фраз. Мужчины не тратят много времени на болтовню. Я припоминаю, что Рикардо долго расспрашивал пожилую официантку о паэлье, но из того диалога я вообще мало что уловила.

Я смотрю на Исабель с вызовом и пожимаю плечами. Метод, конечно, прекрасный, но пока задание для меня трудновато. Пусть сама соображает.

А Исабель убирает свечи обратно в сумку. Потом присаживается на кончик стола и, скрестив руки на груди, кивает Алексу. Мол, читай!

Они с Кико сначала долго спорят, кому первому начать читать диалог. Потом начинают хором. Смеются. И, покосившись на Исабель, всё-таки распределяют роли. Кико читает за бармена, Алекс — за клиента. Бармен просит предъявить удостоверение, что клиенту уже исполнилось восемнадцать, а клиент спорит, доказывая, что уже взрослый, и в конце концов приводит как аргумент какие-то mostacho, которые куда-то падают. Исабель улыбается и спрашивает, откуда этот диалог, на что Кико и Алекс начинают хохотать как безумные. Алекс наконец выдавливает: «Из нашей жизни», а Кико достает из кармана шортов накладные чёрные усы и прикладывает их к верхней губе. Так вот что такое mostacho…

Исабель похвалила обоих и попросила в следующий раз подготовить сценку. А потом она посмотрела на меня в упор и спросила:

— ¿Por qué no estás lista, María?[49]

Я пытаюсь что-то промямлить про Марину, которой нет и без которой я не могу ничего сделать. Но от Исабель веет таким холодом! Она теперь похожа не на парус, а на айсберг посреди северного моря. Мне хочется поёжиться от ледяного взгляда, но я не осмеливаюсь.

Исабель разочарованно качает головой.

— Así no se puede, esto es malo[50], — говорит она медленно.

Мне так стыдно… Но при этом я жутко сержусь на неё! Вот тебе и alumna preferida! Отругала так, будто я у неё свечки украла. Вот посмотрим, насколько этот новый толстяк справится с заданием!

— А какой должен быть диалог? — вдруг спрашивает Кевин на очень даже приличном испанском. — Любой? То есть то, что просто говорят испанцы? Тогда можно я прочту свой диалог? Я не знал, чем вы тут занимаетесь. Я для себя записал. Я давно уже понял, что язык надо учить, подслушивая чужие разговоры.

Все засмеялись.

— Так вот, сегодня я услышал, как девушки в жёлтых футболках позвали парня… Тоже в жёлтой футболке. И сказали ему…

Кевин открыл тетрадь.

— Нужно вырезать из бумаги кружочки!

— Я уже вырезал!

— Нужно наклеить звёздочки.

— Я наклеил.

— Нужно повесить плакаты!

— Я у вас Золушка?! Может, мне нужно сажать розы, чтобы пойти на бал? Тогда где мои хрустальные туфельки? Где моя тыква? Где моя фея-крёстная? Раз я Золушка, то буду танцевать на балу с принцем. А кстати, где мой принц?

Про принца Кевин спросил дурашливым высоким голосом, но к этому моменту хохотали уже все. Кико даже слёзы вытирал.

— ¡Bravo! — только и сказала Исабель.

Я ошарашенно уставилась на Кевина. То есть можно было даже далеко не ходить?! Просто записать то, что обсуждают старосты в жёлтых футболках? Ну, теперь-то уже нельзя, идею использовал наш суперумный новичок, alumno preferido. Дурацкое ощущение.

А Исабель расслабилась, разговорилась. Прочла нам целую лекцию о том, как важно слушать, как важно запоминать, а главное — важно ходить по городу и везде, где только можно, знакомиться с людьми и общаться с ними.

А потом, в упор глядя на меня, сообщила, что, оказывается, в эти выходные для учеников школы провели экскурсию. В субботу — на море, а в воскресенье была прогулка с экскурсоводом по центральной улице города — Рамбле. И объявление, мол, висело на стеклянной двери внизу, кому надо — тот увидел.

Я огорчилась. Море-то ладно, я там была с Любомиром и Богданом. А вот Рамблу жалко.

— El próximo domingo nos vamos al parque Güell[51].

Я закивала так усердно, что у меня даже шея заболела. Мол, буду всенепременно, точно и однозначно. Но Исабель ответила только холодным кивком.