Первая работа. Возвращение

– Точно-точно! – засмеялась мама, обнимая меня и передавая сумку. – Мы подружились там с одной девчонкой, представляешь, у неё тоже старшая – Маша! И ждёт тоже мальчика. Бывает же так. Она сама парикмахер, уложила мне волосы с помощью каких-то бумажек.

– Папильотки, – сказала бабушка.

– Как бабушкины любимые англичане в девятнадцатом веке, – добавила я.

– Наверное, – улыбнулась мама. – Вам виднее. Это было весело. А я заказала в интернет-магазине нам с ней две блузки. Прямо в больницу привезли! Красивая, да?

«Похоже, мамина крыша тоже слегка поехала, – с печалью подумала я. – Только у остальных – в негативную сторону. А мама у нас теперь оптимистка. Новая подружка – новое счастье». Я была рада за маму, но ничего не могла поделать с приступом ревности, который вдруг обхватил меня, как железный обруч – бочку. Новая подружка, ишь! Ещё один конкурент в борьбе за мамино внимание.

– А самое интересное, – оживлённо продолжала мама по дороге к подъезду, – что у неё брат познакомился по интернету с японкой. Поехал в Токио и там женился. Я ей говорю: «О! В точности как моя сестра. Только она в Шотландию поехала!» Кстати, как дела у Кати? Она мне не писала…

«Ну вот, теперь про Катю разговор, – с тоской подумала я. – Про кого угодно, только не про меня».

– А у вас-то как дела? – спохватилась мама, когда мы поднялись в квартиру.

– Раньше я думала, что неожиданные капризы – удел беременных женщин, а пожив у вас, убедилась, что иногда они передаются их мужьям, – со значением сказала бабушка.

Она поставила мамину сумку на кухонный подоконник и принялась собирать со стола свои учебники по английскому, а потом укладывать в полотняную сумку с логотипом книжного магазина.

– Вообще-то не обязательно начинать разговор с гадостей! – вспылила мама.

– Ты сама спросила, как дела, – пожала плечами бабушка.

– Это не значит, что нужно бросаться подшучивать над моим бедным мужем! Твоя ирония неуместна!

– О да! Бедный, очень бедный муж! Даже не забрал жену из больницы!

– У него работа! Он прислал за мной прекрасного водителя, своего знакомого!

– Конечно, его величество слишком занят!

– Вы ссоритесь? – присвистнула я. – Вот это номер! Интересно, у детей хоть когда-нибудь наступает возраст, когда они перестают ругаться с собственными родителями?

– Сто десять лет, – мрачно ответила бабушка.

– Хорошо, что у меня не будет детей, – покачала я головой.

– Почему это? – хором спросили они обе.

– Да потому, что детям всё время что-то надо, – устало ответила я, присаживаясь на табуретку в ожидании, пока бабушка соберёт вещи. – Они всё время чего-то требуют от родителей. А от меня и так все постоянно чего-то требуют. Надоело. Хочу прожить свою жизнь спокойно. Без дерготни!

– И чего же я от тебя требовала? – нахмурилась мама, уперев руки в боки.

Выглядела она внушительно: живот и раньше был немаленьких размеров, а после больницы и вовсе округлился, как будто мама проглотила фитбол.

– Ты, мам, боевая из больницы вернулась, – заметила я.

– Не груби матери! – вмешалась бабушка. – Не то заберу её с собой. Вы её тут обижаете. Один вопит, другая грубит.

Я едва удержалась от того, чтобы снова присвистнуть. Выходит, бабушке можно говорить маме всё, что вздумается, а мне нет?

– Ты предатель, – обиженно сказала я. – Я, между прочим, не выдала папе, что у нас на обед не борщ, а хаггис!

– Хаггис? – повторила мама. – Это же подгузники! Как это может быть на обед?

Мы втроём переглянулись и расхохотались так, что, наверное, здорово напугали ребёнка, который сидел у мамы внутри. Бабушка до слёз смеялась. Они по-настоящему потекли у неё по щекам. А потом мы помогли бабушке уложить вещи и проводили её до остановки, хотя она упиралась и требовала, чтобы мама легла.

– Лягу, лягу, – пообещала мама. – Борщ сварю и лягу.

– Там хаггис есть!

– Ах да. Я забыла…

– Ты всё-таки смотри за мужем, – серьёзно сказала бабушка, перед тем как забраться в маршрутку. – Он у тебя какой-то беспокойный стал. Может, у него на работе что-то?

– Ему страшно, – задумчиво ответила мама. – Наша жизнь так круто меняется.

Когда мы вернулись с мамой домой, я с порога почувствовала: даже воздух в квартире изменился. Дело не в том, что запах стал другим (по-моему, наша квартира ещё недели две будет пахнуть бараниной после бабушкиных кулинарных экспериментов). Изменилось что-то неуловимое: в квартире появились уют и покой, словно наш дом выпил чашку какао и теперь счастливо мурлыкал. Всё было как обычно, но вместе с тем празднично. Сквозь мою ревность, как лучи солнца сквозь пожухлую листву, пробивалась радость. Мама вернулась домой…