Первая работа

Но даже в ледяном сугробе меня кое-что грело. Выходило, что родители отдали меня изучать испанский для того, чтобы я могла читать мышиные паспорта!

Как странно, что они сами забыли об этом… Да я и сама забыла, что когда начала заниматься с Беатрис, то говорила с мышами только по-испански. Ведь это был их родной язык.

Пылесос за дверью опять загудел. Денег за занятие с Даной я снова решила не брать. Мне не терпелось вернуться домой. Дождаться маму с работы. Напомнить ей историю о мышках. Сказать, что они с папой – просто чудо.

– Ты уходишь? – спросила Дана.

– Да. А что?

– Ничего, – буркнула она.

Я пожала плечами. Эта девчонка была похожа на огромного морского ежа, которого пытаются запихнуть в полиэтиленовый пакетик для завтрака. Или острый кусочек льда, который сжимаешь в теплых ладонях.

У двери я обернулась. Стало жалко Дану. У нее есть всё.

И роскошная комната, и няня, и охранники, и коллекция фарфоровых кукол. Но никто никогда не отправит ее учить язык для того, чтобы она прочла надписи в мышиных паспортах. Мне повезло, а ей нет.

Жаль, что она не подпускает меня к себе. Сидит и сидит под кроватью.

Дана словно дрейфовала на отколовшейся льдине по бурной весенней речке, а я стояла на берегу и смотрела ей вслед.

Шум пылесоса стих, послышался звонок в дверь, а потом – звонкий лай.

Дана высунула голову из-под кровати.

– Гости пришли, – заметила я, взявшись за ручку двери.

Но Дана расширила глаза от испуга.

– Это Личи! – воскликнула она. – Я же просила маму не звать тетю Иру с Личи!

Тявканье приближалось.

– Личи съест моих мышек! – чуть не заплакала Дана, выбираясь из-под кровати. – Я знаю, он их погрызет, обслюнявит. Он уже сделал ужасное в прошлый раз!

Дана сгребла мышей и прижала к груди. Я заметила, что у мышки-мамы нет хвоста. Видимо, это и было то «ужасное», что сделал лающий на всю квартиру Личи.

– Не съест, – заявила я, развернувшись к Дане. – У меня были такие же мыши. В детстве. Один в один. А у бабушки был кот. Я называла его Лось. Когда я приезжала в гости к бабушке, он всегда охотился за моим семейством Ратон.

Мама просила меня не брать мышек с собой, но я не могла без них и дня. Однако Лосю мы ни разу не попались.

Потому что… у нас был секретный язык. Я могла крикнуть мышкам: «Cuidaos! ¡El gato!» И они прятались.

– А что это значит? – жадно спросила Дана.

– «Осторожно! Кот!» – пояснила я, опускаясь на колени рядом с ней. – Если мы научим твоих мышек, они будут спасены. Хочешь?

– Да, – кивнула Дана.

Так я запрыгнула к ней на льдину, и река понесла нас вперед.

Глава 21 Великая сила названий

Когда я пришла к Дане в следующий раз, дверь была полуоткрыта. Роза Васильевна стояла за ней: распахнув шкаф, она сдергивала с крючков Данины куртки и плащи и укладывала их на стул возле зеркала.

– Вы уж простите благодушно, Марьниколавна, – сосредоточенно выговорила она, – а мне с вами заседать некогда. Нам велено перемерить теплую одежду, а ее для начала собрать надо. У Данушки ее знаете сколько? Море разливанное. Мама наша на шопинг сегодня вечером, в ГУМ. Так что, девоньки, сегодня без меня.

Я готова была ее расцеловать. Мне везло! Не нужно было придумывать предлог, чтобы услать ее из комнаты.

Дана тоже ждала меня за полуоткрытой дверью своей комнаты. Спина прямая, брови сдвинуты так, что кажутся сросшимися.

– Вы с Розой Васильевной как мавры в средневековой Малаге, – пошутила я. – Построили себе крепость Алькасабу и торчите в сторожевых башнях, неприятеля караулите.

На самом деле вид хмурой ученицы меня пугал.

– А где находится эта Альбасаба? – сердито спросила Дана.

– Алькасаба. В Малаге, говорю же… – повторила я, снимая с плеча рюкзак.

– А Малага где?

– В Испании, – удивленно ответила я, не понимая, к чему она клонит.

– Вот-вот! – грозно воскликнула Дана, наступая на меня. – Я про это и говорю. Больше – никакого испанского языка. Никогда!

Я чуть не выронила рюкзак.

– Будем учить мышиный язык, – продолжила Дана. – Договорились?

– Да… – пролепетала я.

– Тогда полезли! – распорядилась девочка и развернулась ко мне спиной.

Как только мы забрались под кровать, Дана предъявила мне все мышиное семейство и продемонстрировала, что помнит, как сказать по-испански, то есть на мышином языке: «Осторожно, кот!» В очередной раз я подивилась особенностям ее памяти. Ведь эту фразу я упомянула всего один раз! Выходило, что она помнила только то, что ей было интересно.

Мы принялись перечислять предметы мышиного интерьера: la mesa – стол, la silla – стул, la guardarropa – шкаф.

– La mesa, – старательно повторила Дана. – А давай няня им скажет: «Садитесь за стол!»

Дана указала на фигурку мышки-мамы, но я не стала поправлять ее. Няня так няня.

– ¡Sentaos!

– А они пусть кричат: «Мы не голодные, не голодные!» – предложила Дана, показывая на мышат.

– ¡No enemos hambre! ¡No enemos hambre! – пропищала я, потом передала Дане мышек. – Теперь ты.

– Нет, не буду.

– Почему?

– Потому что ты играй за мышат, а я за няню. ¡Sentaos!