Первая русская национальная армия против СССР

Германия в начале войны вывела в поле новый метод танкового тактического боя, который своим оперативным размахом сразу же дал решающие стратегические результаты. Глубокие оперативные прорывы массированными танковыми дивизиями при глубокой координации их действий с действиями тактического воздушного флота создали новую маневренную эпоху Второй мировой войны, перешедшую в историю под именем германских блицкригов.

Много позже появилась германская ракетная — «Фау-1» и «Фау-2».

Замечательное техническое изобретение. Тактическое оружие, однако, пришедшее слишком поздно, чтобы сыграть оперативную роль. Генерал Эйзенхауэр в своих воспоминаниях говорит: «Германская ракетная артиллерия — это большое огневое могущество. Начни она действовать на 6 месяцев раньше своего срока, и вся наша десантная операция в Нормандии могла бы быть сорвана. Во всяком случае, мы понесли бы огромные потери».

Заводы производства этих ракет и установки — базы — были несколько раз разгромлены союзным воздушным флотом. Поэтому ракетная артиллерия опоздала, и участь сражений от Нормандии до Берлина была решена. Решена огромным техническим и воздушным превосходством западных демократий.

Поэтому мы отмечаем следующий чрезвычайно интересный военно-исторический факт: сенсационная атомная бомба, психологический воздушный террор и германская ракетная артиллерия во время Второй мировой войны так и не успели, вернее, не смогли выйти из рамок тактического оружия и приобрести тот оперативный размах, который их сделал бы средством решающего боевого воздействия.

Наоборот, советская военно-политическая доктрина «малой войны» решительно перешагнула границы тактических возможностей и вышла на простор оперативных полей. Теоретически разработанная и практически подготовленная «малая война» советского Генерального штаба явилась в большой степени военно-политической внезапностью, и своим оперативным действием сделалась новым, решающим военно-политическим оружием революционного военного искусства.

Никто из воюющих сторон, кроме СССР, не подумал и не решил еще в мирное время заняться изучением и приготовлением как теории, так и практики вышеуказанной военнополитической доктрины. Поэтому всем Генеральным штабам пришлось во время вооруженных действий импровизировать организацию контрпартизанских мер и партизанские военные акции.

Советская политическая наука ошиблась, утверждая, что каждая национальная и классическая война должна обязательно с течением развития военно-политических операций перейти в революционное брожение и окончиться открытой гражданской войной. Этого Советам не удалось сделать ни в войне против Польши, ни в войне против маленькой Финляндии, ни в последней Второй мировой войне против могущественных вооруженных сил Третьего рейха.

Однако организация национального сопротивления оккупационной власти в Польше, в Югославии и в Греции вместе с организацией на протяжении тысячи верст 200-тысячной партизанской массы создало на Восточном и Юго-Восточном фронтах регулярных военных действий новую военно-политическую ситуацию и ввело в бой новый революционный фактор военных и политических действий. Фактор оперативного значения. За классическим фронтом регулярных войск открылся новый, глубоко в тылу противника эшелонированный, фронт иррегулярных бойцов. Бойцов «зеленой армии», поставивших свою жизнь вне «нормального закона».

Борьба с этим новым революционным методом внутреннего воздействия не входила в оперативные расчеты германского Генерального штаба, и ему пришлось начать импровизировать. Пришлось решать оперативное уравнение с партизанскими неизвестными.

В наш исторический век, век великих социальных сдвигов и политических потрясений, надо с особым вниманием проанализировать вопрос: можно ли во время нормального вооруженного конфликта, при благоприятных военно-политических условиях, перевести национально-классическую войну в гражданско-революционную? А если можно, то при каких политических обстоятельствах, и в каких оперативных размерах, вышеуказанный фактор военных действий может быть одной из составных частей нормальной калькуляции общего стратегического плана?

Приступая к изучению советской военной доктрины о «малой войне», мы должны, прежде всего, полностью отбросить все политические эмоции и профессиональные предубеждения. Мы должны подойти к работе с полным научным объективизмом. Вышеуказанную доктрину придется рассматривать во всех ее военно-политических аспектах. В аспектах теории и в аспектах практики.

Рассмотреть хотя бы вкратце со следующих точек зрения: истории, психологии, тактики, оперативного искусства, стратегии и политики.

Надо хорошо помнить, что критерием каждой военной доктрины является ее боевая практика, и что только на полях сражения сдают государственные экзамены командование, армии и их военно-национальные дисциплины.

Советское партизанское движение сдало свой исторический экзамен.

Сдало во время Второй мировой войны от Балтийского моря до Балканских гор.

Поэтому оно заслужило глубокое изучение его теории и его революционной практики.