Первая Солнечная. Всю власть Совету! (СИ)

Через каждые три растения – Алиса почему-то была уверена, что расстояние было идеально высчитано и соблюдено – стояли уютные резные скамейки. На них падала тень от капсул, удобно закрывая большую часть света от чересчур ярких люминесцентных ламп. Такое место, как отметила девушка, было очень хорошим, чтобы посидеть и подумать. Устроившись поудобнее, она обхватила себя руками и чуть наклонилась вперед, погрузившись в свои мысли. Первоначальное их русло уклонилось в сторону природы, так Алису захватил вид живых растений.

“И во Второй, и в Третьей зонах вроде бы кто-то живет. Остатки человеческой расы, не пожелавшие присоединиться к Земному Союзу... – Алиса покачала головой; она считала это глупостью, но сепаратистские настроения уже никого не удивляли – жители СОЗ просто не могли себе представить что-то такое. – Интересно, как они там живут? Враждуют, сотрудничают, чем пользуются? Остались ли цивилизованными или одичали, забыв все прошлое?”

При мысли о Катастрофе у девушки сжалось сердце. Ей казалось, что она была в эпицентре событий, когда-то в прошлой жизни; когда она думала об этом страшном событии, в её голове тут же появлялись изумительно четкие (она не могла их видеть в инфосети, ибо фотографий Катастрофы не сохранилось) картины разорванных на куски трупов, полуразрушенных зданий, испарившихся источников и выжженных пустошей, нос наполнялся сладким запахом гнили, во рту кошмарно пересыхало, и все тело наполнялось силой человека, готового к прыжку в неизвестность.

Алиса боялась этого ощущения, но все же иногда думала о причинах войны. Доподлинно было известно, что кто-то использовал против всех ядерное, а затем химическое и биологическое оружие; последнее было применено в тех местах, которые по недоразумению обошла собой волна ядерной энергии. Именно на них сейчас по большей части жили люди. При взгляде на растения девушка ещё больше осознавала, что, кто бы ни устроил этот апокалипсис, она ненавидит их всем сердцем, ведь из-за них люди навсегда лишились красоты Земли, которая при взгляде с орбиты казалась мертвой планетой с очень маленькими участками, на которых теплилась настоящая жизнь. Что и говорить, Алиса хотела когда-нибудь оказаться там, где природа существовала и процветала бы сама по себе, а не в капсулах.

Но апокалипсис произошел очень давно, и люди уже не просто смирились с произошедшим, а научились жить, не обращаясь к прошлому. Поразмыслив, какой была бы её жизнь, если бы Катастрофы не произошло, Алиса изумленно поняла, что не знает. Жизнь пилота на Луне, рядом с Яном, её абсолютно устраивала и была единственным, чего она хотела. Проблемой была только война – неумолимая, безжалостная, ужасающе кровавая и бесшумная благодаря космосу.

Развернулась она между Советом и марсианами по странным причинам – атаке на мирный шахтерский корабль, причем она была совершенно ничем не спровоцирована. Разобраться в этом было трудно, но для такой простой девушки, как Алиса, все было ясно: марсиане пытаются убить её, её друзей и её страну – значит, они умрут. Простая логика солдата на войне никогда не подводила. Девушка даже не хотела думать, как марсиане живут на своей “красной планете” и прилегающих станциях; они казались ей инопланетянами, чужими и неправильными.

Куда интереснее было поразмыслить над живущими во Второй и Третьей зонах. Алиса дернулась было поискать какую-либо информацию о них с помощью инфосферы, но у нее ничего не вышло: перед глазами встал пустой белый экран. Поняв, что связь здесь специально “глушат”, исключая малейший вред растениям – прямо за огромным прозрачным потолком мерцала еле заметная пленка второго по мощности после щита Кольца защитного поля, – пилот, недолго думая, плюнула на это и решила остаться. Слишком уж красиво и необычно было на этом островке жизни, искусственно взращенном среди безжизненных каменных каньонов. Подумав об этом, она вспомнила и о мысли, посетившей её на входе в оранжерею. Ян.

“Так, не время думать, что и почему случилось; у меня есть и более насущные проблемы, – Алиса пожурила себя за рассеянность; внутренний голос в её голове звучал укоряюще. – Надо попробовать сменить мотивы своих собственных поступков или хотя бы вспомнить, почему мне вздумалось обнять Яна на Закатных Холмах?”

Девушка ненадолго задумалась. Ей помнилось, что когда он пришел на высшую точку Закатных Холмов со своими бутербродами, она почувствовала удивительное тепло в груди; было такое ощущение, что они давно знакомы. Его фигуру тонко очерчивала аура, сияющая мягким, тёплым светом – знак того, что его душа ещё не сильно тронута привычными для людей лишениями и страданиями, а вместе с тем гневом и отчаянием; такое ныне редко встречалось. Это видение Алиса никак не могла объяснить научно; если она не желала, то оно возникало редко и спонтанно, благодаря чему она могла отличить хороших людей от... остальных. Пилот не просто так выбрала Аразу, Эйко и Ишкура; она пожелала знать, кто подойдет им.