Первая теорема этики

– Не знаем, Леонид Абрамович. Может – день, может – два, а то и неделю. Будем вас информировать. Задачи поставлены, мы продумаем для «Умника» логистические пути организации информации.

– Ладно, ребята, работайте. Будем на связи.

Предварительно созвонившись, Леонид из института поехал к Насте. Она, как всегда, вышла с фитнеса за мгновение до остановки его авто. Леонид даже решил спросить, как у неё это получается. Присаживаясь в машину, она чмокнула Леонида в щеку.

– Отец просил меня после работы заехать домой.

– Хорошо, я тебя отвезу. Что за вопрос?

– Не знаю, но просил.

Леонид назвал адрес Насти. Автомобиль принял задачу и начал строить путь до дома отца Насти.

Не прошло и получаса, как авто подъехало к небольшому двухэтажному особняку, который находился в зелёном районе Москвы. Особняк достался отцу Насти от его отца, а тому – от его. Так что это было родовое гнездо Ковалевских.

Из машины вышли оба. Настя пригласила Леонида в дом.

– А это удобно?

– Удобно, удобно, – тем более, я много о тебе рассказывала, и он хочет с тобой познакомиться.

– Ну тогда хорошо. Пойдем.

Александр Ефимович сидел за большим рабочим столом и что-то быстро писал. Он был ещё старой закалки и пользовался ручкой и бумагой. Хотя на сегодняшний день, это было экзотикой. Дочери он говорил, что изложение идей на бумаге – это один из элементов совокупного творческого процесса. Он поднял глаза.

– О, Настенька, рад тебя видеть. А это с тобой, видимо, Леонид? – Он встал из-за стола и протянул руку.

– Здравствуйте, Александр Ефимович, я тоже рад вас видеть, – Леонид пожал протянутую ему руку.

– Настя много рассказывала о вас, о вашей работе в области фундаментальных взаимодействий. О том, что вы защитили диссертацию.

– Все это правда.

– Но, кроме того, я знаю, что вы интересуетесь другими вопросами.

– Если вы имеете ввиду интерес к вопросам памяти, то подтверждаю.

– Настя в общих чертах рассказала о вашей модели памяти.

– Интересно, интересно, что она вам рассказала. А давайте присядем,– он указал на круглый стол с тремя стульями.

– Настенька, а ты нам коньячка по рюмочке, – надо же за знакомство выпить.

Настя ушла на кухню.

– Связать высокотемпературную сверхпроводимость с механизмом памяти, считаю прогрессивной идеей. Более того, считаю, что она достаточно «безумна», чтобы быть верной.

– Да, так сказал один из классиков физики, – Александр Ефимович задумался.

– Вам, правда, интересна эта тема?

– Несомненно.

– Знаете, мне интересно ваше мнение как физика, изучающего фундаментальные взаимодействия. Моя гипотеза базируется на утверждении, что информация в мозге хранится в магнитных «торах», которые находятся в «сверхпроводящем» состоянии. Все остальное – это следствие из этой гипотезы. Я их назвал кантово-информационными структурами. Или квантами памяти.

– Я так понимаю, что в вашей гипотезе большую роль играют информационные взаимодействия.

– Вы правильно уловили суть, Леонид Абрамович. Информационные взаимодействия играют в биологических процессах существенную роль. Причем биологические эффекты, обусловленные этими взаимодействиями, зависят уже не от величины энергии, вносимой в ту или иную систему, а от вносимой в неё информации.

– Скажите, Леонид, вам, правда, интересно?

– Знаете, Александр Ефимович, если вы хотите, чтобы я высказал свое мнение по интересующему нас вопросу, хотелось бы услышать вводную лекцию от вас. Ведь вряд ли ваша идея возникла из ниоткуда.

Подошла Настя, – принесла в графине Хеннеси, пару пузатых бокалов, нарезанный лимон, нарезку из мяса, виноград, фрукты.

– Спасибо, Настенька, твой друг, – он посмотрел на Леонида, – хочет, чтобы я рассказал ему историю идей, которые послужили базой для нашей гипотезы.

– Пожалуйста, если ему это интересно, я вас оставлю. У меня есть дела.

– Да, Настенька. Вот флэшка – принес посыльный, собственно, для этого я просил тебя заехать.

– Ладно, посмотрю, что там, – Настя, взяв флэшку, ушла в недра дома.

Александр Ефимович разлил из графина коньяк по бокалам, с удовольствием отпил глоток и закусил нарезкой из мяса. Леонид использовал лимон.

– Прекрасно, не правда ли?

– Подтверждаю.

– Нуте-с, слушайте, молодой человек, сами напросились.

– Ещё в 1938 году Рашевски, базируясь на морфологических данных, создал модель памяти, состоящую из замкнутых цепей, в которых импульсы долгое время циркулировали без подкрепления. Новые афферентные импульсы усиливали поток циркулирующих импульсов. Эти цепи, по предположению Рашевски, играли роль в организации кратковременной памяти.

В 1949 году Хобб постулировал, что в основе перехода информации в долговременную память лежат реверберационные свойства центральной нервной системы. Это означало, что нервные импульсы некоторое время циркулируют (реверберируют) в детерминированных замкнутых нейронных цепях.

В 1960- х годах было получено экспериментальное доказательство существования самостимулируемых цепей в сером веществе головного мозга.

В 1983 году Адамс в качестве модели кратковременной памяти предложил использовать гипотезу о реверберационной активности в самовозбуждающихся цепях.