Первая встреча – последняя встреча

Александр Николаевич всегда был элегантен, безупречно одет, жесты его были отточены. Он был Артист до мозга костей

Однако Александр Николаевич приехал не в очень удачное время. В 1932 году фашистская Япония оккупировала Маньчжурию и главный город провинции – Харбин. Стали создаваться нацистские организации, в которые вербовали и русских.

Многие эмигранты начали покидать Харбин. Кто-то смог вернуться на родину, кто-то уехал в Австралию, а основная масса русских перебралась в Шанхай. И Вертинский выбрал Шанхай местом жительства. После радостных праздничных встреч в жизни артиста довольно скоро наступили будни. Население жило весьма бедно. Какие уж тут концерты? Да и сколько можно ходить на одного и того же артиста? Чтобы найти какой-то творческий выход, Вертинский поступил в русскую оперетку. В оперетте Легара «Веселая вдова» он играл роль графа Данилы. Играл, кстати, блистательно, с юмором. Но вскоре оперетка прогорела...

В 1939 году началась Вторая мировая война. Пали Польша, Австрия, Чехословакия, Франция. Путь в Европу был закрыт. Вертинский оказался пленником Китая. В это время он регулярно и настойчиво обращался в советское правительство и просил разрешения вернуться. Он активно сотрудничал в разного рода просоветских организациях, выступал в просоветской печати, которая издавалась в Китае.

В результате заслужил репутацию большевистского прихвостня. И тогда фашиствующие хулиганы устроили ему «сюрприз». Перед его концертом они насыпали в партере огромное количество нюхательного табака. Зал не слушал артиста, – зал чихал. Чихал и исполнитель. Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно...

У него была поклонница по имени Буба, дама полусвета, с которой у него были шуры-муры. Она предложила ему на пару создать кабаре. Буба вложила свою долю денег, что-то имелось у Александра Николаевича. И вот наступило время открытия кабаре «Гардения». Хозяева стояли в дверях, радушно встречая гостей. Совладелец с гарденией в петлице, в замечательном костюме выглядел процветающим бизнесменом. И поначалу «Гардения», где гвоздем программы был Вертинский, в самом деле процветала. Но Александр Николаевич оказался неважным бизнесменом. И кроме того, слишком гостеприимным. Каждый вечер после концерта он усаживал за стол огромное количество гостей, посетителей, прихлебателей. Вскоре выяснилось, что кабаре прогорело и Вертинскому грозит тюрьма. А тут как раз пришло разрешение от советского правительства вернуться на родину. Но Вертинский был под следствием и выехать не мог. Пока длилась судебная проволочка, срок визы кончился.

Вертинский был признан невиновным, но мечта – возвращение на родину, – мечта, которую он лелеял в своей душе двадцать лет, рухнула. Все надо было начинать сначала. На этот раз он направил послание прямо Молотову. «Дорогой Вячеслав Михайлович! Я не могу жить вдали от Родины, особенно сейчас, когда она истекает кровью. Эмиграция – это тяжелое наказание. Я двадцать лет жил без Родины. Даже в тюрьме за примерное поведение наступает когда-то помилование. Очень прошу дать мне разрешение на возвращение домой. Я еще могу быть полезным своей стране, в особенности в такое время… »

Тут случилось событие, которое определило его дальнейшую жизнь до конца. Он встретил молодую прелестную девушку – Лиду Цирглава.

Дальше в моем рассказе об Александре Николаевиче принимают участие три очаровательные женщины – вдова Александра Николаевича Лидия Владимировна Вертинская и две их дочери – Марианна и Анастасия, известные театральные и кинематографические артистки. Интервью брались порознь, у каждой отдельно.

Эльдар Рязанов. Лидия Владимировна, у вас такая необычная внешность. Кто ваши родители?

Лидия Владимировна. Мой отец грузин – Владимир Цирглава. Светловолосый, с голубыми глазами...

А у мамы со стороны бабушки – сибирские староверы, а со стороны дедушки – донские казаки. Детство прошло в Харбине, училась там в русской школе. После смерти отца в тридцать третьем году переехала в Шанхай, где окончила английскую гимназию. А после курсов стенографии и машинописи работала в пароходной компании.

Эльдар Рязанов. Знали ли вы песни Вертинского до того, как увидели его, как говорится, живьем, на сцене?

Лидия Владимировна. Я слышала его песни на пластинках. Мне они очень нравились. А потом, на Пасху, я была в одной компании. У кого-то возникло предложение – поехать и послушать Вертинского в концерте. Я обрадовалась, мы поехали. Кто-то из нашей компании был знаком с Александром Николаевичем, и он подошел к нам. Меня познакомили. Я была очень рада этой встрече, предложила ему сесть. И, как Вертинский потом говорил: «Я сел. И сел на всю жизнь».

Эльдар Рязанов. Где это случилось? В ресторане, кабаре?

Лидия Владимировна. Это был ночной ресторан.