Первая жена (сборник)

И третий – явный отморозок. Тот был самый мощный. Про таких говорили – качок, бычара, обезбашенный, беспредельщик. Он был жесток, агрессивен больше других и, пожалуй, единственный из банды, кто получал выраженное удовольствие от процесса.

В какой-то момент Глеб почувствовал, что ситуация чуть изменилась. Бандиты издевались только над ним, оставив детей в покое. Осознание того, что дети являются свидетелями спектакля под страшным названием «унижение отца» было настолько мучительным, что Глеб уловил чудовищную мысль, пролетевшую где-то на задворках сознания: пусть бы убили! Умер бы и все! Ни мучений, ни издевательств, ни страха. И тогда бы уж точно всех бы остальных членов семьи оставили в покое. А так… Так страх оставался. Стыд, чувство позора и страх.

Когда пацаны насладились процессом избиения и унижения Глеба, они приступили к переговорам:

– Ну че? Бабки хотел зажать? Дальше будешь препираться? Или добровольно отдашь? – спросил Главный.

– Сколько? – истерзанный, избитый, Глеб будто жевал кровавую кашу.

– Помнишь, сколько было сказано первый раз?! Умножай на три! – ответил тот же бандит, а Случайный устало добавил:

– Урод! Отдал бы сразу! И тебе было бы проще, и нам об тебя руки не марать…

– Когда? – Глеб по-прежнему стоял на коленях, раскачиваясь из стороны в сторону, корчась от боли в животе. В сторону жены не смотрел. Было и стыдно, и больно. А теперь еще прибавлялось чувство вины. Хотя ситуация становилась уже чуть легче. Раз перешли к переговорам, то шанс спастись появился.

– Сегодня, сука! – зло процедил Отмороженный.

– Дайте три дня! – из последних сил вымолвил Глеб.

Они переглянулись. Потом Главный кинул, как с барского плеча:

– Принесешь сюда же. Будешь один! И чтоб без фокусов, понял?!

Глеб вымученно кивнул. Конечно, понял. Что ж тут непонятного? Вот дурак! Сразу надо было соображать, а не доводить до пограничных ситуаций.

– А жену твою мы у себя оставим! – добавил главарь. – Чтоб ты не передумал. Ты нам бабки, мы тебе бабу! – и все трое заржали.

– Ну ты здорово сказал, брателла! – отреагировал Случайный. – Бабки в обмен на бабу! Красиво!

Жена Глеба Женя была настолько измучена многочасовым испытанием, так боялась за детей, что, услышав предлагаемое решение, как будто даже выдохнула: слава богу, детей отпускают! Она, конечно, осознавала, что ее пребывание у бандитов вряд ли кончится добром, но волнение за сына и дочь перевешивало. И Женя мелко закивала мужу головой, мол, хорошо, соглашайся, пусть так!

* * *

Женю запихнули в одну из машин, Глеб с детьми остался в лесу.

Как они выбрались, как добирались до дома, каким образом Глеб успокоил малышей, во сколько они уснули в ту ночь, этого никто из них потом не мог вспомнить.

* * *

Утром Глеб вызвал свою маму. Ничего не объясняя ей, просто просил посидеть с детьми. Ушел из дома чуть раньше ее прихода, чтобы она не видела ни его синяков, ни ссадин. И в состоянии не то что шока, а какого-то животного ужаса, принялся искать деньги.

То, что было дома – доллары, рубли – составляло, наверное, десятую часть суммы. Обзвонил всех. Изможденный голос работал на него. Подчас даже не приходилось ничего объяснять. Все очень плохо. Не просто плохо, а катастрофически плохо. Женя в заложниках. Надо спасать. Дайте хоть сколько.

Спешно продал машину. Одним днем, за копейки. За полцены разнес все золото по соседям. Друзья-товарищи оперативно собрали недостающую сумму:

– Ладно, братан! Отдашь, когда сможешь! Не бери в голову. Не сможешь – и бог с ним! Бери!

Дал каждый. И тот, кто советовал послать бандитов подальше, и те, кто рекомендовал вести переговоры, и те, кто на милицию уповал.

Короче, собрал, сколько нужно. Через три дня ждал на том же месте, возле могилы. Она довольно глубокая, кстати, получилась.

Глеб стоял небритый, осунувшийся, с черными кругами под глазами, с незажившими ссадинами на лице и синяками по всему телу. Стоял, ждал и запрещал себе думать о Жене, о том, привезут ли ее, в каком состоянии. А уж о том, что с ней делали или могли делать за эти три долгих дня и ночи, он даже и не пытался представить. Гнал от себя тревогу, прогонял прочь все страшные картины, просто смотрел на деревья, на траву, на серое небо. Смотрел и ждал.

Деньги лежали в двух больших целлофановых пакетах, разложенные по пачкам и перехваченные резинками.

Бандиты приехали на тех же машинах, вышли сначала без Жени.

– Бабки привез?

Глеб хотел было бросить пакет к ногам подонков, но вовремя себя остановил. Уж лучше выдержать до конца. Лучше отдать в руки. Не дай бог передумают Женьку отдавать!

Они только заглянули в пакеты. Пересчитывать не стали. Видимо, знали по опыту: в таких случаях не кидают.

Случайный пошел за Женькой, молча открыл ей дверь. Она вышла из машины и понуро пошла к мужу.

Бандиты уехали. Спокойно так, с чувством хорошо сделанной работы. Их главарь наверняка останется доволен, да и им, скорей всего, премия перепадет. Не зря старались!