Первая женщина моего мужа (СИ)

- Скажи, а каково это - не любить собственного ребенка? - задала я вопрос, смотря ей в глаза.

Этот взор она выдержала, не стала отводить взгляда, да и слово «тушеваться» - тоже было не про маму. А я стояла напротив и понимала, что в моем появлении здесь не было никакого смысла. Вообще. Я сейчас буду беседовать со стеной из непонимания, холода и… нелюбви. С той самой, о которую билась раз за разом с самого детства. Ничего нельзя было изменить. У мамы был четкий план, в котором мне не имелось места. Конечно, я и сама совершенно не нуждалась в наличии рядом такого человека, как Власта, но мне хотелось просто услышать из уст матери, почему все так сложилось.

- Это нормально, Алина. Да, я тебя не люблю и у меня никогда не было к тебе никаких чувств. Но считаю, что я выполнила свой долг! И если бы ты так не тупила, Денис остался бы с тобой! Но сейчас все… Я буду биться за своего мужчину, если вдруг ты решишь объявить мне войну. Слышишь?

Она за мгновение превратилась в фурию, и это было так неожиданно, что я не удержалась и расхохоталась от души.

- Власта Викторовна, успокойтесь. Мне не нужны ваши объедки… И если бы ты или Денис сразу сказали про то, что переспали, это бы сохранило всем нервы. Мне, Дэну, да и тебе, в конце концов. Так что не стоит угрожать мне войной… мама… Ты можешь считать, что мы расстаемся врагами, а я предпочту думать, что наконец-то мы стали чужими людьми официально.

Направляясь к выходу из комнаты, я понимала, что останавливать меня никто не станет. И, обернувшись, проговорила:

- Когда я ехала сюда, так много всего хотела тебе сказать… А встретились - и поговорить не о чем. Поэтому просто прощай. Катюше привет.

Дениса и Олега я обнаружила в прихожей. Гончаров просветлел лицом, когда меня увидел, спросил тихо:

- Все? Едем?

Я кивнула и, не глядя на мужа, взялась за ручку на двери, после чего покинула мамину квартиру. И показалось, что мне в спину направлен тот взгляд, в котором сквозила хоть капля любви и тепла. Но даже в отношении моей сестры будет к лучшему, если все останется так, как есть сейчас.

На этом часть истории, касающаяся мамы и ее любимой дочери, как я надеялась, была завершена.

8.1

- Ты как? - осторожно спросил у меня Олег, когда мы ехали в сторону отеля.

Я как раз вертела в руках телефон, пытаясь дозвониться до отца, который не брал трубку.

- Нормально, - ни капли не приврав Гончарову ответила я. - Только за папу волнуюсь, но думаю, что он большой мальчик, который со всем справится, - добавила, пытаясь убедить в этом прежде всего саму себя.

Какое-то время мы ехали в тишине, потом я начала откровенничать, понимая, что не смогу сдержаться и промолчать. Да и Олег был весьма внимательным собеседником, так что я могла не волноваться за то, что он слушает меня только из вежливости.

- Знаешь, я очень быстро осознала, что совершенно зря затеяла эту поездку, - призналась Гончарову. - Она не нужна ни мне, ни кому бы то ни было.

Олег припарковался возле отельчика и повернул голову ко мне.

- Ну, кое-что все же ты поняла, я думаю. С этими людьми тебе больше точно не по пути.

Кивнув, я пожала плечами.

- Вообще-то, это должно было стать мне понятным уже давно.

Я растянула губы в невеселой улыбке и посмотрела на Гончарова, в глазах которого пылало что-то огромное, всеобъемлющее, но еще мною не познанное. И хоть сейчас для того, чтобы познавать это, было не время и не место, я не удержалась, чтобы хоть немного не коснуться чувств Олега. Примерить их на себя и понять, каково это - быть с ним в парадигме совсем не дружеских отношений.

Гончаров отстегнул ремень, потянулся ко мне. Медленно, давая возможность выбрать и ответить. Или просто выйти из машины.

Что я и сделала, но прежде сказала:

- Прошу… не сейчас… И не в этом городе.

На что Олег понимающе кивнул.

Когда мы вернулись домой, отец, слава всем святым, уже нашелся. Судя по его голосу, он был очень даже доволен собой. Только просил подходить к телефону, когда мне будут звонить, но зачем мне нужно это делать, не говорил.

Я постепенно стала выстраивать свою жизнь так, как то было нужно мне. Ждала развода, который совсем не должен был растянуться во времени, занималась собой, от чего стала получать какое-то вдохновляющее удовольствие. Да и просто дышала полной грудью, словно скинула с плеч огромный рюкзак, набитый камнями. Даже провела ритуал, который пришел мне в голову совершенно случайно - сначала отправила в черный список контакты мамы и Кати, оставив лишь Дениса на случай, если придется решать какие-то вопросы с разводом. А потом написала на бумажках их номера телефонов и сожгла их, после чего пепел смыла в унитаз.

Может, глупо, зато действенно. После этого мероприятия почувствовала себя невесомой, словно из легких ушел тот смрад, который их наполнял и отравлял.