Первая жертва

Харрис заметил его и тоже достал пистолет, но он находился в неудобной позиции и потому перешел на бег, лавируя так, чтобы между ним и Лувейном оставались прохожие. Его седые волосы развевались по ветру. Побежал и Лувейн. Молоточки стучали в висках, адреналин зашкаливал; его охватила охотничья горячка, когда все вокруг замедляется и ты знаешь, что никогда не умрешь.

Харрис свернул в переулок, как и предсказывал Соузер. Егерь разгадал его план: заманить Лувейна в узкий проход и шмыгнуть в заднюю дверь кафе Шульца, где прорезана амбразура, а сама дверь стальная. Укрыться там и пристрелить охотника. Не иначе собственный идиот-егерь ему подсказал, из тех, что дешевле обходятся. Сколько платишь, столько и получаешь.

Когда Лувейн тоже забежал в переулок, Харрис уже дергал дверь – запертую, само собой: Соузер позаботился. Дверная ручка, кроме того, включила мощный прожектор, направленный Харрису в глаза. Жертва, поняв, что ей конец, вскинула пистолет, а Лувейн остановился, навел «уидли» двумя руками и открыл огонь.

Харрис выстрелил только раз, вслепую, и повалился на мусорный бак.

Лувейн в охотничьей горячке пальнул, кажется, пару раз, решил, что слишком высоко целит, взял ниже – и вдруг понял, что расстрелял весь свой магазин из четырнадцати патронов.

Обливаясь холодным потом, он полез в карман за другой обоймой. Будь оно проклято! Старикану только и надо, что выставить свой ствол из-за бака. Но Харрис почему-то не сделал этого. Когда Лувейн нашел и вставил запасную обойму, стало ясно, что Харрис мертв, а охотник выбил немало стекол по обе стороны переулка.

Значит, он опять победил. Лувейн стоял с закрытыми глазами, чувствуя, как из него уходит энергия. Открыв глаза снова, он увидел, что рядом кто-то есть, и не сразу узнал шляпу цвета хаки с синим эмалевым значком охотничьего контроля.

Контролер склонился над мусорным баком с планшеткой и карандашом, определяя статус покойного.

– Сколько у меня попаданий? – спросил Лувейн.

– Ни одного, – сказал контролер. – Следов на нем нет.

– Шутите! Он же умер?

– Ясно, что умер, но вы его не убили. Смотрите сами.

Лувейн посмотрел. Лицо Фреда К. Харриса из Саммита, Нью-Джерси, было мирным, что у мертвых дуэлянтов наблюдается до странности часто.

– Похоже, он шею сломал при падении, – уточнил контролер. – Люди не понимают, как легко это сделать, падая на цилиндрический предмет. Я вынужден объявить эту смерть естественной.

– Постойте, – сказал Лувейн. – Не надо это писать.

– Почему?

– Потому что мне не зачтут убийство.

– Что вижу, то и пишу. – Контролер послюнил огрызок карандаша.

Лувейн спрятал пистолет в кобуру и достал из кармана другое мощное оружие – деньги. Контролер, глядя на них жадным взором, покачал головой:

– Не могу. Крови-то нет. Кто-нибудь заметит, и у меня будут неприятности.

– Будет вам кровь. – Лувейн снова прицелился. – Он не станет возражать, поскольку ничего не почувствует.

– Поздно, – сказал контролер. – Мы не одни.

Старичок в бермудах и старушка в цветастом платье, вероятно его жена, вовсю щелками фотокамерами. Засняли труп, Лувейна с контролером, друг друга.

– Туристы, – вздохнул контролер. – Надоели до чертиков, но что бы мы без них делали?

Когда пара, не выдержав его свирепого взгляда, ретировалась, Лувейн сунул в руку контролера пару купюр.

– Пишите что хотите, но я должен выглядеть хорошо.

Контролер кивнул, спрятал деньги, подумал и накарябал:

«Причина смерти – перелом шейных позвонков, полученный при попытке избежать неминуемой гибели от руки охотника, мистера Лувейна Доубри».

Так себе причина, но успешную охоту Лувейну все же зачли, и он получил свой бонус. Домой он, однако, возвращался унылый, преисполненный отвращения к себе. Джасинта куда-то ушла, он сидел в темной гостиной один. Как можно промахнуться четырнадцать раз подряд? Он включил вечерние новости. Гордон Филакис из «Шоу Мира Охоты» перечислял сегодняшние убийства. Дойдя до лувейновского, он сказал:

– Жертве не повезло, поэтому никто не заметил, что не повезло и Лувейну Доубри. Возможно, в следующий раз его противник будет удачливее.

Подлец ты, Филакис. Лувейн в ярости выключил телевизор. К черту их всех, он стреляет не хуже прежнего. Даже лучше. Просто полоса такая пошла. Уж в следующий-то раз он покажет, чего стоит. Убьет с несравненным изяществом. Подготовит все так, что комар носа не подточит. Он может себе позволить самое лучшее, и сейчас самое время найти жертву, с которой можно договориться.

22

Новобранцев записывали ежедневно с девяти до четырех во Флигеле, бетонной пристройке на задах Охотничьей Академии.

– Ты уверен, что хочешь этого? – спросила Нора, проводив Гарольда до самых дверей. – Когда запишешься, обратного хода уже не будет. Компьютер определит твоего первого противника через пару дней, и тебе не позволят уехать с острова, пока ты его не убьешь или… сам знаешь.

– Да, Нора, знаю. Я приехал сюда охотиться и зарабатывать деньги – это самое я и делаю.

– У меня здесь знакомые. Могу устроить тебя барменом, на чаевых хорошо зарабатывают.

– Я не для того ехал, чтоб за баром стоять.