Первенец (СИ)

Но вернуться пришлось. Барак горел всеми окнами, а значит, у скандала будет много зрителей. Можно было переночевать в парке на скамейке, но Грация не ушла бы из дома до тех пор пока не услышала, как мать воспитывает нерадивую дочь. Немыслимый позор встречаться с мужчиной, не познакомив с семьей. Куда катится мир? В прежние времена такого не было. Эти безответственные эгоисты имели хотя бы элементарное уважение к матерям своих женщин. А нынешняя молодежь, воспитанная планшетами и Сетью, катится по наклонной плоскости все ниже и ниже. Вот так и приходят упадок с разрухой.

Куна мысленно проговаривала набившие оскомину монологи и медленно открывала дверь, снимала обувь в коридоре...

- Явилась?

Началось.

- Да.

- И где вы были?

Мать спрашивала, не вставая из-за стола на кухне, чтобы слышала и Грация, сидящая напротив и Аврелия, выключившая музыку в комнате.

- В музее на выставке минералов. Ученый читал лекцию о камнях и я слушала...

- Врет, - безразлично пожала плечами Грация, даже не дослушав. Куна замолчала, прикусив губу. Какой смысл что-то доказывать, когда проще выслушать крик, со всем согласиться и пойти спать.

- В глаза смотри, бесстыжая! - повысила голос мать. - Не ври мне! Где вы были? По каким дешевым гостиницам мотались? Я спрашивала про этого Нурия, никто не знает! Нет такого! С кем ты распутничала?

Нурия нет, генерала нет, Куны нет. Кричи, кричи. Можно громче.

- Отвечай! - взвилась мать, вскакивая со стула. - Я тебя кормлю, одеваю...

И так по кругу о загубленной жизни и черной неблагодарности. Куна молчала и представляла себя опалом. Видела как с каждым ударом нарастают новые слой, пряча её все глубже и глубже. Слова почти не ранили, не цепляли, не заставляли отвечать грубо или зло. Они пролетали мимо ушей, и становилось легче. Главное, не пропустить момент...

- Пошла вон! - истерично завизжала мать и Куна открыла дверь в их с Аврелией комнату. Сестра лежала на кровати и как по команде вставила в уши капли наушников. Музыка. Такая же громкая и жалобная как рыдания матери за спиной и увещевания Грации. Что зря рвет себе нервы, давно надо было взять ремень и отлупить как следует. Не надо жалеть детей и тогда они вырастут, уважая родителей и зная свое место. Не было Куне здесь места. Стены, мебель, посуда - набор вещей, которые уже не хотелось называть домом.

***

Мать не разговаривала с Куной третий день, не смотрела в её сторону и выходила из комнаты, стоило дочери там появиться. Бездна немого укора и страдания. Чтобы поняла, как неправильно себя ведет, и извинилась, а она подумает, прощать или нет. Ничего нового. Цикл за циклом одно и тоже. Раньше Куна сразу бросалась извиняться, умоляла простить и обещала исправиться, но обида росла и крепла. И вот уже мирились через день, через два, через три. А сейчас вовсе не хотелось извиняться. За что? За то, что смотрела выставку в музее, не спросив разрешения и не показав всему кварталу генерала? Страшное преступление.

Аврелия пару раз спросила про Нурия, ничего не услышала в ответ и тоже обиделась. Ну и пусть. Переживать и расстраиваться сил не было, вспоминать в таком настроении о чем-то светлом и приятном казалось кощунством, и Куна просто читала книги с планшета, чтобы забить голову от смены до смены.

Глуповатые сентиментальные романы о красивых женщинах и отважных мужчинах. Он спасал её из беды, добивался внимания, дарил драгоценности, а она все думала, отвечать взаимностью или не стоит. А вдруг это не её истинная любовь на всю жизнь и она впустую растратит свои чувства, не получив ничего взамен? И только к десятому балу и пятнадцатому колье соглашалась. Мужчина, конечно, был счастлив, носил на руках и повторял, что она появилась в его серой и скучной жизни, чтобы взять за руку и повести к свету.

Фыркнуть, посмеяться и закрыть. Тот, кому от любви нужны только балы и драгоценности никогда её не дождется. Любовь не укладывается в шаблоны ожиданий, дети не вырастают послушными, а родители не готовы поддержать, что бы не случилось. У Вселенной мало подарков, а те, что были, она давно раздала другим. Кому-то досталась крепкая семья, кому-то настоящая любовь, а кому-то отменное здоровье. Невозможно иметь все, но можно остаться ни с чем. Куна знала это как никто и не лезла к матери с разговорами.

***

К концу второй недели позвонил Нурий.

- Слушаю, - робко ответила Куна в гарнитуру. Какое счастье, что успела купить.

- Дарисса, это Нурий, водитель Его Превосходства. Звоню предупредить, что заеду за вами завтра в полдень. Лететь четыре часа, мы как раз успеем к представлению. Забрать так же у речного вокзала?

Лицо Аврелии расплывалось перед глазами, а кашель испортил первые слова ответа. Пришлось начинать сначала.

- Да, конечно, у вокзала. Я буду.

- Отбой, - радостно ответил Нурий и разорвал соединение.

- Это он?

Аврелия чуть не подпрыгивала на месте, заглядывая старшей сестре в глаза. Врать бесполезно, гарнитура дешевая, без качественного подавления звука и неясное бормотание низкого мужского голоса младшая слышала. Главное, что слов разобрать невозможно, Куна проверяла.

- Да.