Первенец (СИ)

- Тю, кто ж ему даст? - Регина фыркнула и взяла второй апельсин. - До трех циклов ребенок только твой да и не принимают теперь новорожденных даже в интернаты. Прикрыли лавочку, успокойся. Эка вы переругались, до чего дошло. Явится в следующий раз, полотенцем отхлещу, гада. Несет чушь, беременную до слез довел, а показался таким хорошим. Надо же.

Нурий и был хорошим, но не он отец ребенка и язык по-прежнему не поворачивался назвать им генерала. Как с бездушным дроном поговорила. Проставил галочки в пунктах списка «обязательная забота» и успокоился. Его бы пичкать едой, витаминами и смотреть, как живот растет. А еще к Публию на прием каждую неделю! Чтоб без ширмы и с холодными инструментами. Гад!

- Успокойся, - повторила Регина, - съешь апельсин, отвлекись, тебе нельзя нервничать - живот заболит. Так какой срок?

- Две недели.

- Ох, ну да, - усмехнулась соседка, - больше и быть не могло. Долго еще до токсикоза, анемии, сонливости, возвращайся к нормальной жизни. Ничего почти не изменилось, будешь так же учиться и работать. В декрет уйдешь, а с заочного тебя никто не выгонит. Все планы в силе, Куна, выше нос! Как раз доучишься, и ребенок подрастет. А с Нурием еще поговорите. Для мужика это тоже новость и её переварить надо. Нормальный он у тебя, отойдет.

Только на это и оставалось надеяться. Куна кивнула и разжевала дольку апельсина, сморщившись от кислого вкуса. Странный сорт, будто нездешний, в апельсиновых рощах Равэнны плоды слаще и крупнее, а этот слишком дикий. Не ухоженный, не окультуренный. Чужой.

***

Генерал позвонил на следующий день, но Куна была на смене и не ответила на вызов, а позже пришло сообщение, что Наилий улетает в очередную командировку и вернется через две недели. Стоило выдохнуть с облегчением, но Куна губу прикусила от досады. Почти отрепетировала разговор, а он отложился. Пыл уйдет, слова забудутся и высказать генералу сочиненные резкости она уже не сможет. Бездна забери космические командировки и всю пятую армию!

Нурий пришел через неделю с очередной порцией пайка. Регина работала, и рядовой не попал под её полотенце. А еще через неделю Куна проснулась ночью от боли в животе. Скрутило так, что не вдохнуть и ломило поясницу. Спать на разложенной кушетке сразу стало неудобно, а едва она перевернулась на другой бок, как боль стала еще сильнее. От спазма закружилась голова и резко затошнило. Несуществующие боги, что это?

Первой мыслью было выпить обезболивающее, но на полке у Регины стояли только злосчастные витамины для беременных и снотворное, придется терпеть. Бездна, да что ж так крутит! Завтра обеим в день, будить соседку не хочется, но если не пройдет, то сидеть за пультом Куна просто не сможет. От нового спазма потемнело в глазах.

- Регина! - простонала она. Показалось, что тихо, но соседка выскочила из спальни как ошпаренная и врубила свет на кухне.

- Что случилось? Ох, пьяные гнароши, ты аж зеленая. Живот болит?

- Да, у тебя есть обезболивающее?

- Погоди, поищу.

Куна скрючилась на кушетке, а все о чем могла подумать - при чем тут гнароши? Мысль не давала покоя и сорвалась в итоге с языка вопросом.

- Почему пьяные-то? Гнароши синие, разве пьяные зеленеют?

Регина фыркнула от смеха и закашлялась, уронив из шкафа консервные банки и контейнеры с сушеными травами.

- Выражение такое, от Лавра нахваталась. Слушай, ну нет обезболивающего, надо в больницу ехать.

А там если положат в стационар, то прощайте смены и жалование. Бездна, нельзя ей в больницу! Узнают про беременность, поставят на учет, данные на отца потребуют, а генерал так не хотел, чтобы об этом узнали, что потащил на осмотр к полевому хирургу.

- Не надо в больницу.

- Ты бредишь уже? А если у тебя острая хирургия? Помрешь тут у меня. Нет, Куна, надо ехать.

 Регина решительно схватилась за планшет, а Куна запричитала.

 - Подожди, я сама позвоню!

Если не получается увильнуть, так хоть попробует сохранить болезнь в тайне. Номер Публия Назо она носила в кармане вместе с гарнитурой и теперь набирала на планшете цифры, еще не зная, будет ли звонить. Стыдно будить хирурга, их смены тяжелее, чем диспетчерские, но деваться кажется, не куда.

- Лейтенант Назо, слушаю, - отозвался заспанный врач, еле ворочая языком.

- Это Куна, я приезжала к вам на осмотр две недели назад.

Говорить, что приезжала с генералом при Регине нельзя, но раз она у лейтенанта единственная пациентка, должен догадаться.

- У меня живот болит сильно, что делать?

- Ко мне ехать, адрес на карточке. Жду, - все так же сонно ответил лейтенант и разорвал соединение.

***

Генерал ненавидел больницы за мерзкое ощущение беспомощности, вонь медикаментов и стерильный белый цвет. Для большинства он был цветом чистоты и только для Наилия всегда цветом траура. Напоминанием о мертвеце в парадном кителе с генеральскими погонами, саркофаге и прыжке в бездну через огонь. Будто где-то незримо тикают твои часы, а циферблат сломан. Не узнаешь, когда остановятся - сейчас или через сто циклов.

Генерал ненавидел больницы за мысли о смерти.