Первенцы русской свободы

Корсетом прикрыта
Вся прелесть грудей,
Под фартуком скрыта
Приманка людей.

В том же стихотворении, на стр. 6-й:

И ветвь затрещала —
Беда, смерть грозит!
Пастушка упала
Но, ах, какой вид…
.  .  .  .  .  .  .  .  .

Пастушку несчастну

С сучка тихо снял,
И грудь свою страстну
К красотке прижал.

Вся кровь закипела

В двух пылких сердцах,
Любовь прилетела
На быстрых крылах.

Утеха страданий

Двух юных сердец,
В любви ожиданий,
Супругам венец…
.  .  .  .  .  .  .  .  .

И вмиг зарезвился

Амур в их ногах;
Пастух очутился
На полных грудях.

И вишню румяну

В соку раздавил,
И соком багряным
Траву окропил.

2. В стихотворении «Моя родословная», на стр. 20-й:

Его пример будь нам наукой:
.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Не всяк князь Яков Долгорукой
Счастлив покорный мещанин.

3. На страницах 40-й, 41-й и 42-й:

«На выздоровление Лукулла»[917]

4. В стихотворении «Когда великое свершилось торжество», на стр. 43:

.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Или распятие казённая поклажа,
И вы боитеся воров или мышей?—

И далее, там же:

Иль опасаетесь, чтоб чернь не оскорбила
Того, чья казнь весь род Адамов искупила,
И, чтоб не потеснить гуляющих господ,
Пускать не велено сюда простой народ?

5. В стихотворении «Из VI Пиндемонта», на стр. 44-й, слова: «для власти, для ливреи».

6. Эпиграмма и примечание к ней на стр. 101 и 102:

Не то беда, что ты поляк:
Костюшко лях,
Мицкевич лях;
Пожалуй, будь себе татарин,
И в том не вижу я стыда.
Будь жид, и это не беда;
Но то беда, что ты…[918]

Примечание. Эпиграмма эта была помещена в журнале «Сын отечества» 1830 г., № 17, стр. 303, изд. гг. Греча и Булгарина. Ей предшествовало там объяснение редакции и заключалась она примечанием наборщика. Выписываем первое: «В Москве ходит по рукам и пришла сюда, для раздачи любопытствующим, эпиграмма одного известного поэта. Желая угодить нашим противникам и читателям и сберечь сие драгоценное произведение от искажения при перепечатке, печатаем его».

Примечание наборщика к последнему стиху эпиграммы тоже выписываем: «Правда, беда — но кому. Не литературным ли трутням, Цапхалкиным, Задушатиным и т. п. Примечание наборщика». Вообще далеко не все эпиграммы Пушкина собраны в нашем отделе. Мы приняли только те из них, которые, как видим, считались естественным обменом литературных нападков и не оскорбляли лиц, к которым относились; эпиграммы другого рода нами отстранены. Так исключили мы и стихи «На смерть А. Л. П.»[919], хотя они и были напечатаны в журнале «Современник» 1854 г. № 9, стр. 18, отд. 3. Кстати, скажем для завершения отдела и для сообщения ему возможной полноты, что в журнале «Москвитянин» 1849, № 4, стр. 85, «смесь» напечатан следующий экспромт Пушкина:

Француз дитя:
О так, шутя,
Разрушит трон
И даст закон,
И быстр, как взор,
И пуст, как вздор,
И удивит
И насмешит.

Сообщающий этот экспромт поэта прибавляет: «Пушкин сказал тогда несколько стихов и об англичанах, к сожалению, припомнить их трудно». Действительно, длинные строфы в этом роде об англичанах и немцах, которые теперь приписываются Пушкину, носят на себе признаки искажения и вряд ли могут ему принадлежать. Выписка подписана за директора П. Новосильским и скреплена секретарём Л. Добровольским. Об отношении Гончарова к памяти Пушкина можно судить по следующим строкам в его письме к М. А. Языкову, от 15/17 декабря 1853 года: «И Павлу Васильевичу [Анненкову] кланяйтесь: так он издаёт Пушкина! Как я рад, я, жаркий и неизменный поклонник Александра Сергеевича. Он с детства был моим идолом и только один он. Я было навязывался на подарок экземпляра, да Павел Васильич, уклончивый вообще, в этом случае уклонился с особенным старанием»[920].

Комментарии