Первичный крик

Людям, прошедшим курс первичной терапии, не нужен алкоголь, чтобы общаться с другими людьми и от души смеяться (в отличие от многих невротиков). Он сознающий себя человек и ему не нужен наркотик, убивающий это сознание. Здоровому человеку хорошо и без этого.

Пациент, прошедший первичную терапию, испытывает величайшее облегчение оттого, что не испытывает больше ком- пульсивных желаний, у него нет больше одержимости желаниями. Он радуется тому, что прошла аллергия и вечная головная боль, боль в спине и другие неприятные симптомы. Он действительно становится хозяином своей жизни и своей судьбы.

Выше я уже говорил о смене работы. Это действительно верно, что многие прошедшие курс лечения пациенты меняют работу и сферу деятельности. Как сказал по этому поводу один пациент: «Раньше я жил ради своей работы; теперь я живу для себя». В целом, такие излеченные больные стараются найти работу, которая была бы им по душе, а не ищут места, которое обязательно способствовало бы их карьере. Один человек предпочел работать сапожником, вместо того, чтобы карабкаться по служебной лестнице в страховой компании. Ему всегда нравилось работать руками, но так как он страстно мечтал быть белым воротничком (он происходил из добропорядочной семьи представителей среднего класса), то никогда не «опускался» до физического труда. Он признался мне, что впервые в жизни испытал облегчение, когда оказался без работы в страховой компании.

Для пациентов, прошедших курс первичной терапии нехарактерны стремление к сверхурочной работе и избыточные интеллектуальные амбиции. Возможно это реакция на общество, в котором всячески раздувают культ самопожертвования. Но отнюдь не всегда излеченные пациенты бросают свою карьеру. Один студент–дантист решил продолжить карьеру зубного врача, а некоторые учителя остались работать в школе, в то время как другие оставили свои профессии. Все зависит от того, насколько в свое время повлиял невроз на выбор профессии.

Отсутствие лихорадочных переживаний по поводу работы и карьеры возникает также и по другой причине. В течение многих лет, а иногда и десятилетий, тело, сознание и разум невротика были взнузданы. Теперь настает время перегруппироваться и придти в себя. Придти в себя не только после перенесенного невроза, но и после лечения, которое тоже доставляет больному нешуточные переживания. На самом деле, очень тяжело, пройдя несколько десятилетий жизни в нереальном состоянии, вдруг перестать быть невротиком. Требуется время, чтобы по достоинству оценить новое состояние и привыкнуть к нему.

Отношение к родителям

Одно из наиболее предсказуемых изменений, какие происходят после проведения первичной терапии — это изменение отношения пациента к родителям. Когда сын или дочь, независимо от возраста, перестает бороться за родительскую любовь, родители начинают бороться за любовь детей. Чем более нормальным становится поведение отпрыска, тем в большее отчаяние приходят родители. Надо помнить, что невротический ребенок — это защита для родителей. Они использовали его для того, чтобы подавить свою первичную боль. Он был их контрастом, позволявшим чувствовать свою значимость. Можно было третировать сына, чтобы чувствовать свое превосходство. Надо иметь послушную дочь, способную позаботиться о матери. Если ребенок не звонит, не пишет и не приезжает, то родитель начинает чувствовать свою первичную боль, пустоту своей невостребованной жизни. И родители начинают борьбу, стремясь вернуть ребенка в привычное для себя лоно. Ибо именно невротический родитель является в действительности малым ребенком, нуждающимся в совете и комфорте и во всех прочих вещах, которые он когда-то не получил от своих родителей.