Читаем Первобытное мышление полностью

Действительно удивительно, что для объяснения разнообразия видов современная биология ориентируется на схемы теории коммуникации. Мы не можем заходить в ту область, проблемы которой вне компетенции этнологии. Но если верно, как это допускают биологи, что какие-то два миллиона ныне живущих видов следует интерпретировать в их анатомическом, физиологическом и этоло- гическом многообразии в зависимости от хромосомных формул, каждая из которых сводится к отличительной периодичности размещения четырех терминов в молекулярной цепи, тогда, вероятно, мы с полным основанием зависим от особого значения, признаваемого людьми за понятием вида. Мы, пожалуй, поймем, каким образом это понятие может обеспечить способ чувственного постижения объективно данного в природе сочетания и что деятельность ума и собственно социальная жизнь лишь заимствуют это понятие для создания новых таксономий. Относительно смутного обаяния, всегда и везде производимого на людей понятием вида, тайна которого была бы, таким образом, раскрыта, смутное обаяние, производимое тотемизмом на мышление этнологов, уже составит лишь частный случай.

Естественные науки длительное время считались относящимися к «царствам» (то есть к независимым и самостоятельным сферам, каждая из которых определялась собственными характеристиками), населенным существами или предметами, вступающими в особые отношения. Эта концепция в настоящее время уже изжила себя, но она все еще разделяется здравым смыслом и ей удалось сгладить логическую мощь и динамизм понятия вида, поскольку в этом свете виды выступают в качестве инертных и изолированных классов, замкнутых в границах соответствующих «царств». Общества, которые мы называем примитивными, не мыслят существование какого-то рва между различными уровнями классификации, они представляют их в качестве этапов или моментов непрерывного перемещения.

Хануну юга Филиппин разделяют мир на существа, которые можно либо нельзя назвать. Называемые существа разделяются на вещи, а с другой стороны, на людей и животных. Когда человек хануну произносит слово «растение», то исключено, что он имеет в виду камень или изготовленный предмет. Класс "травянистое растение" исключает, в свою очередь, другие классы растений, такие, как "деревянистое растение" и др. Среди травянистых растений выражение "перечное растение" — это дифференциал относительно "рисовое растение" и т. д. "Домашний перец" исключает "дикий перец", и "перец чилийский домашний" исключает "перец зеленый домашний"; наконец, "кошачий пенис" подразумевает индивидуальность, не зависимую от других пяти разновидностей, или taxa, различаемых туземной культурой в рамках группы домашних перечных (Conklin4).

Этот вид операций, представленный серией дихотомий, характеризуется следующим образом: "Среди растений хануну различают типы, которые не следует смешивать с понятием типа в ботанике, не располагающимся на том же самом уровне с точки зрения категорий, но которые тем не менее имеют с ним одну общую черту: эти типы являются взаимно исключающими. Наименования каждого из 1625 учтенных типов[84] состоят из лексических элементов, число которых варьирует от 1 до 5.

Каждый тип отличается от прочих по меньшей мере одним элементом. Наиболее часта двучленная форма… Сходство между классификациями хануну и ботанической науки быстро уменьшается при приближении к более общим и более инклюзивным категориям (Conikin 1, р. 115–117; 162).

Действительно, классы, покрывающие линнеевские категории (перечное растение: Capsicum Sp. перец домашний: Capsicum annuum L., перец дикий: Capsicum frutescens L.), располагаются не на одном и том же уровне и не с одной и той же стороны дихотомической системы. И что особенно важно, сфера научной ботаники не предстает изолированной от народной ботаники, как ее практикуют садовники и домашние хозяйки; она вовсе не изолирована от категорий философии и логики. Расположенная на полпути между тем и другим, она позволяет переходить от одного к другому и концептуализировать каждый уровень с помощью кода, заимствованного на другом уровне (См. диаграмму).


[[Диаграмма отсутствует]]


Субанун, другое филиппинское племя, классифицируют болезни по тому же принципу. Они начинают с различения на раны и болезни кожи, которые подразделяют на «воспаление», «язву» и «лишай», а каждая из этих трех форм специфицируется с помощью нескольких бинарных оппозиций: простое — множественное, открытое — закрытое, тяжелое — легкое, поверхностное — глубокое, дальнее — близкое (Frake).

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология