Первое, что я вижу

Стоило нам оказаться в номере, как мы начали срывать друг с друга одежду. Я не просто хотела Кеннеди, он был мне необходим. Эта потребность причиняла мне физическую боль. Он расстегнул мне блузку и добрался до лифчика. Быстрым движением сдвинув шелк в сторону, Кеннеди освободил мои соски. Накрыв один сосок губами, он слегка пососал его, прикусил, а затем переключился на другую грудь.

Кеннеди поднял мою юбку до талии. Рывок, и мои трусики остались у него в руках. Я задохнулась от желания, когда пальцы мужчины скользнули в мою киску.

— Господи Иисусе, ты такая влажная.

Подняв меня, Кеннеди понес меня к столу, одним движением сбросив всё с него. Расстегнув его штаны, я освободила его член, который был уже твердый как сталь. Когда моя ладонь прошлась по всей длине его плоти, Кеннеди застонал. Звук был до того глубоким и эротичным, что мое тело незамедлительно отреагировало.

Когда его губы накрыли мои, я ощутила его член рядом со своим клитором. Слегка повернув голову, Кеннеди углубил поцелуй и одним мощным ударом скользнул в меня на всю длину. Я застонала от чувства невероятной наполненности и впилась ногтями в кожу его спины. Кеннеди шепотом чертыхнулся и на какое-то время замер во мне. А затем, крепко схватив меня за бедра, он начал с яростью вколачиваться в меня. Я застонала, и он понял, что я на краю.

— Посмотри на меня, Хоуп. Я хочу видеть, как ты кончаешь.

Я открыла глаза. Его лицо было в дюйме от моего. Кеннеди выглядел таким серьезным и красивым. Оргазм, словно тонна свалившихся кирпичей, поразил всё мое тело. Сильные резкие толчки Кеннеди, его экстравагантная потребность и командный голос — всё это оказалось чересчур для меня. Он перевернул меня, и я застонала. Как же хорошо, пусть это никогда не заканчивается.

— Пожалуйста, не останавливайся. Пожалуйста-пожалуйста.

Кеннеди двигался с ожесточенной силой. Меня вновь накрыла первая, вторая волны оргазма.

— Черт, Хоуп, я больше не могу сдерживаться. Я сейчас взорвусь, — проговорил Кеннеди и кончил со свирепым рычанием. Я почувствовала, как его руки напряглись на моих бедрах и затем, задрожав, ослабли. Кеннеди продолжал свои толчки, которые стали немного мягче, его губы нашли мой рот. Он подарил мне мягкий, нежный, полный эмоций поцелуй. У меня по щеке скатилась слеза. Прервав поцелуй, Кеннеди прижался к моему лбу своим. Мы оба тяжело дышали. Он проследил путь слезинки на моей щеке, а потом, откинув волосы от моего лица, большим пальцем мягко смахнул слезу с моей кожи.

— Боже, Хоуп, — произнес он, изучая мое лицо. Его голос заставил мое сердце пропустить удар. На лице Кеннеди были написаны все его эмоции, и он даже не пытался их скрыть. У меня на душе потеплело.

— Это было удивительно. Ты потрясающий, — сказала я, улыбаясь.

Кеннеди притянул меня к своей груди и сжал в своих объятиях, практически причиняя боль. Но меня это не волновало, я не хотела, чтобы он хоть на дюйм отстранялся. Он поцеловал меня в шею, и я чувствовала, как его дыхание замедляется. Мы простояли так пару минут, а затем Кеннеди отстранился и посмотрел на меня.

— Мне следует накормить тебя.

Он закал еду в номер, причем такое количество, что хватило бы и для шестерых.

— Эмм, Кеннеди, ты голодал что ли?

Мужчина перевел недоуменный взгляд на еду.

— Черт, мой мозг отказывался соображать, когда я делал заказ. Я даже не помню, что именно заказывал.

Мы рассмеялись, а затем переключились на еду, которой было уж чересчур много. А после, как Кеннеди и обещал, мы приступили ко второму раунду и занялись любовью.

******

Мы едва успели на наш рейс. Я даже не удивилась, что Кеннеди поменял мой билет на билет бизнес-класса. Помимо того факта, что ему, должно быть, трудно усадить свои шесть футов два дюйма в обычное кресло, я знала, что если Кеннеди что-то покупает, то покупает лучшее. Когда мы вошли внутрь, стюардесса бросила на нас быстрый взгляд и произнесла:

— Добрый вечер, мистер Дженнер. Вы обычно не летаете эти маршрутом. Могу ли я взять ваше пальто?

Всегда оставаясь джентльменом (за исключением спальни), Кеннеди повернулся ко мне.

— Хоуп, давай пальто.

Он всучил нашу одежду привлекательной стюардессе. Та изобразила свою лучшую приторную улыбку и повернулась в мою сторону.

— О, я не поняла, что ваша помощница к Вам присоединится.

Кеннеди хотел было что-то сказать, но я его опередила.

— Единственная помощница на время этого полета здесь Вы. — Я улыбнулась самой приторной улыбкой из своего арсенала, взяла Кеннеди за руку и направилась к нашим местам. Затем я наконец заметила, что он наблюдает за мной. Наклонившись, мужчина шепотом спросил:

— Твое маленькое представление заставило мой член затвердеть. Какого черта ты со мной творишь?

Приподняв бровь, я улыбнулась, но не взглянула в его сторону. Проходя мимо стюардессы, я произнесла:

— Мисс, я буду белое вино, а мистер Дженнер виски. Безо льда.

Рассмеявшись, Кеннеди покачал головой.