Первое дело Еремея

— Отец Колыван был большим мастером Раа. Но он был скромным человеком и не любил лишней гласности. Потому здесь ждут священника из Но-Ома. Если такового не окажется, наш Мир потеряет больше, чем если бы священник был, но проиграл. Лучше погибнуть в бою, чем бежать, не приняв боя, оставляя врагу на поругание свой дом…

— Следовательно, я нужен, чтобы проиграть? — Еремей почувствовал себя задетым.

— Вы нужны, чтобы принять участие в схватке.

— В игре Раа?

— Не на кулаках же биться. Да и хороша была бы битва между кархародонтом из Мира Голубой воды и Мурленом Мира Леса. Нет, здесь, в Межмирье, в почёте ментальная сила.

— Да, я знаю, — Еремей, действительно, знал. Но постоянно забывал.

— А таинственная игра Раа одинаково известна во всех Мирах. Вероятно, это не случайно. Быть может, кто-то из Высших в древние времена одарил ею каждый Мир. Турнир Миров насчитывает сотни веков, быть может, тысячи… Но сейчас не время для исторических изысканий. Переодевайтесь, отец Еремей, — почтенный Рэндольф протянул Еремею ворох одежды.

— Переодеваться? Не лучше ли самому…

— Нет, — довольно невежливо перебил Еремея Рэндольф. — Ваша ментальная сила пригодится вам позже. Тратить её на одежду, поверьте, не стоит.

Еремей поверил.

Одежда была такая же, как и у Рэндольфа, если не роскошней. Чёрный бархат под рукою казался тёплым и мягким, пышные кружева тончайшей работы, золотое шитьё. На сапожках пряжки — и то золотые. Здесь, в Межмирье, что золото, что грязь, одно. Нет, поправил он себя, золото нужно творить, а грязь получается сама. Разумеется, одежда была точно впору, да и как иначе? Это ведь не материя, не кожа, не золото, а лишь ментальные каркасы, сотворенные неведомыми мастерами.

— Теперь шляпу и шпагу, отец Еремей.

Шляпа чудная, широкополая, с перьями. А вот шпага вызвала сомнение. Тонкая, гибкая, легкая, куда ей против меча. Игрушка.

— Это же ментальное оружие отец Еремей. Здесь не крепость важна, скорость.

— Но… Нам что, придётся-таки сходиться в рукопашной? — с надеждой спросил Еремей.

— Вряд ли. Просто традиция.

Шпага, впрочем, выглядела эффектно — рукоять украшена драгоценными каменьями, над эфесом трудились искусные ювелиры. Фу, опять. Не ювелиры, а мастера иллюзий.

Он кое-как пристроил шпажонку. Традиция традицией, а без оружия все равно, что голый.

— Ничего не мешает?

Еремей прошёлся по покою, двигая руками, выделывая невероятные антраша. В бесчисленных зеркалах отражался высокий и стройный юноша — он в Нави был вершком выше себя — явного. Ментальные каркасы окончательно приняли форму тела Еремея. Ментального тела.

— Я готов.

— И ещё одно, отец Еремей, — похоже, главную новость почтенный Рэндольф приберег напоследок. — Битва Миров — штука тонкая. Здесь все мы, представители Нашего Мира, заодно, хотя, понятно, в Раа всяк играет за себя.

— Представители нашего Мира?

— Пять бойцов. Лучших мастеров Раа. Сейчас мы познакомимся с ними. Помните, отец Еремей, здесь и сейчас все мы — один отряд. Потому держите себя в руках, не выказывайте вражды и неприязни.

— Вражды? К своим товарищам?

— Скорее, временным союзникам — на сегодняшний поединок. А внутримировые отношения не должны мешать нам перед лицом Иных Миров.

Издалека раздался удар гонга.

— Что ж, отец Еремей, нам пора.

Двери, огромные, в три человеческих роста, сами раскрылись при их приближении. Ничего удивительного, ментальная механика.

Они вышли в анфиладу, роскошью своею оставляющую далеко позади всё, когда-либо виденное Еремеем. А что он и видел-то?

Он почувствовал мощь древних мастеров. Века прошли, тысячелетия, быть может, много дольше, и теперь изменить здесь хоть что-нибудь трудненько — инерция времени не позволит.

Но он и не думал ничего менять. Он даже не очень-то и смотрел на окружающую красоту.

Еремей смотрел лишь на человека, одетого точно так же, как и он. Роскошный камзол, панталоны, сапоги, шляпа с пером. Но шляпа не могла скрыть голый череп, а белоснежные кружева только соперничали с бледностью лица, лица, которое у Тёмных Мастеров было одно на всех.

— Спокойно, отец Еремей, — прошептал почтенный Рэндольф. — Ему вас видеть тоже радости мало, а разве заметно?

Действительно, Тёмный Мастер учтиво улыбнулся и отвесил изысканный поклон.

— Позвольте представиться, мастер Голубого круга C’Видлер.

Он и ножкой шаркнул как-то особенно ловко. Еремею ничего не оставалось, как вернуть поклон, пусть и не столь изящный.

— Отец Еремей, скит Но-Ом.

— Слухи о мастерстве священника из Но-Ома дошли до Голубого круга и в мире Яви, — сделал комплимент Тёмный Мастер.

— Стараемся, — неопределенно ответил Еремей. Не будет он любезничать с Тёмным Мастером. Не может. Не так воспитан. Мастерство священника — это ведь он об отце Колыване. А вдруг именно Тёмные мастера его и убили, отца Колывана? Лицемеры.

Или все-таки не они?

Из другой комнаты появились двое — чёрные, как смола, толстые приземистые человечки. А эти откуда?

Тёмный Мастер и с ними вёл себя безукоризненно.

— Герцог Н’Гобба, королевство Ган, — представился в ответ один коротышка.

— Граф Н’Гобба, королевство Ган, — добавил второй.