Первое испытание

Вот не хотелось мне соглашаться. И причин для отказа не было – братья работали так, что только позавидовать, но внутри что-то протестовало. То ли жажда хотя бы относительной самостоятельности – эти меня точно возьмут под опеку, то ли непонятки с собственным будущим – я уже почти смирилась с тем, что плыву по течению, позволяя другим решать, как мне жить. То ли просто нашла коса на камень. Не подойди ко мне Кир, мечтала бы о том, чтобы оказаться с ними в одной группе. Но он подошел, что позволяло немного покочевряжиться.

– Так же, так же, – успокоил меня Кир. – У Петра «хвост», побежал сдавать.

– Двоечник, значит?! – хохотнула я. Заметив, что Кир собирается встать на защиту брата, качнула головой. – Я согласна. А по поводу Анны думайте сами.

– Сомневаюсь, что она откажется, если предложим, – совершенно спокойно отреагировал на мое решение Кир. – Не то у нее положение.

– Это ты о чем? – не поняла я.

– Да все о том же, – поморщился Кир. – Кое-кто с нашего курса уже попался в сети ее мамочки. Так что наши все знают, что это за фифа. Кстати, – протянул он мне руку, давая понять, что тема разговора исчерпала сама себя, – ты с кем идешь на бал первокурсников?

Приняв помощь, встала. Собиралась взять рюкзак – пусть и больше привычного рюкзачка, но тоже девчачий, со стразами, – но Кир успел первым.

– Предлагаешь свою кандидатуру? – хмыкнув, направилась я к выходу.

– А почему нет? – легко засмеявшись, парировал он. – Собой хорош, да и как собеседник неплох. Единственный мой недостаток – близость к императорской семье, но можно сделать вид, что ты об этом еще не знаешь.

– А то, что третьекурсник? – привела я, как мне показалось, весомый аргумент.

– А третьекурсники бывают разные, – многозначительно заметил он, но не удержался и рассмеялся снова. – Саш, первокурсники имеют право пригласить на бал любого. И если ты пригласишь меня…

– А я могу подумать? – вновь остановившись, посмотрела я на Кира.

Соглашаться вновь не хотелось – несмотря на собственную убежденность, что дружбы у нас не получится, пойти на бал я предпочла бы с Игорем. Отказываться…

– И не только подумать, но и отказаться, – словно знал то, о чем я даже не догадывалась, произнес Кир. – И если это случится, я не обижусь, а…

– …просто найду другую первокурсницу, с которой и пойду, – воспользовавшись паузой, чуть слышно закончила я за него.

А сама подумала, что, наверное, хотела бы иметь такого старшего брата. И не важно, что он выпендрежник. Просто…

Жаль, но просто ничего не было. Да и версия с братом не выдерживала никакой критики.

В ресторан, выбранный Надеждой Николаевной, я вошла за пять минут до назначенного времени. А ведь могла и опоздать. Сначала попала в пробку, затем искала вход, оказавшийся совершенно не там, где думала.

Заведение было не только пафосным – в его отделку явно вложили серьезные деньги, но и закрытым, обеспечивая своим посетителям определенный уровень уединенности. Если бы мое имя не было внесено в список приглашенных, внутрь я бы вряд ли попала.

Княгиня и мой двоюродный братец находились уже там. Илья, опередив метрдотеля, встретил меня у двери. Похоже, видел, как подъехала. Помог снять пальто – погода не испортилась окончательно, но все шло к тому, – проводил в небольшой закуток, отделенный от остального зала рифленым стеклом, по которому, чуть слышно шелестя, стекала вода.

Столиков у прикрытого магической защитой окна стояло два. Один – пустой, за вторым, накрытым на троих, сидела Надежда Николаевна.

В глаза почему-то бросилась стоявшая в центре бутылка вина и бокалы… Тонкое стекло. Прозрачное до звона.

Княгиня была взволнована. И хотя внешне придраться оказалось не к чему – ни грамма надменности или высокомерия, но сомнений в том, какое именно положение занимала эта женщина, не возникало, – однако для меня ее волнение выглядело очевидным. Полевая структура пылала сдерживаемыми эмоциями, что было не очень хорошо для ее состояния.

– Надежда Николаевна, – несколько торопливо подойдя к столику, укоризненно качнула я головой, – не бережете вы себя…

Больше ничего сказать я не успела. Она порывисто поднялась и, всхлипнув, крепко обняла меня.

– Девочка моя…

Ощущения были странные. И облегчение – она знала, кто я. И страх – о желании ее супруга устроить мою судьбу рассказал Андрей. И радость – всегда хотела иметь любящую бабушку. И даже какое-то предвкушение, причины которого мне были совершенно непонятны.

А еще было тепло. Словно после холода улицы, да в домашний уют с пылающим огнем в камине. И ароматом роз. Легким, ненавязчивым.

– Бабушка, – не выдержав чувств, что теснились в груди, произнесла я чуть слышно. И, бросив взгляд на Илью, смотревшего на нас с довольной улыбкой, больше не стесняясь, обняла ее в ответ.

Сколько мы так простояли – не знаю. Но когда Илья иронично хмыкнул, разрывая наше единство, резануло словно по живому. Слишком четким получилось понимание, чего именно лишили меня. Не отец с матерью – у меня даже мысли не возникло винить их в этом. Те, кто не принял их решения быть вместе.