Первое королевство. Британия во времена короля Артура

Проспер Аквитанский не упоминает о второй поездке Германа в Британию, описанной у Констанция, так что датировать ее нельзя. Однако датировка, относящая эти события к концу 30-х годов V века (возможно, 437 год), кажется достаточно достоверной[161]. У Констанция сказано, что спустя некоторое время к Герману пришли вести, что немногие оставшиеся в Британии пелагиане вновь начали распространять свою мерзкую ересь. На этот раз Германа сопровождал в поездке Север, епископ Трира. Их встретил человек по имени Элафий, один из немногих бриттов V века, чьи имена до нас дошли[162]. По словам Констанция, он был «одним из самых влиятельных людей страны». Это туманное описание может вызвать досаду, хотя легко представить себе фреску в крипте Сен-Жермена с изображением этой сцены с подписью: «Здесь Германа встречает Элафий, вождь из этой страны». Как и человек «с полномочиями трибуна», который привел к Герману свою слепую дочь, Элафий попросил епископа благословить ребенка: своего сына, мальчика-калеку, у которого иссохли сухожилия. Это опять метафора: больной сын Элафия символизирует институциональную слабость бывшей провинции, которая не может стоять на ногах — или обрести исцеление — без поддержки галльской миссии. Подходящее к случаю чудо обеспечило мальчику выздоровление, ересь была обезврежена, и на этот раз проповедников пелагианства изгнали с острова. Если тут есть подтекст, то Констанций, возможно, намекает на то, что среди пелагиан главенствовали влиятельные миряне, чьи подопечные или сторонники нуждались в «исцелении». Островным епископам (о которых Констанций последовательно молчит) негласно отводится роль защитников ортодоксии и верных подданных империи. История Германа косвенно подтверждает, что события в послеримской Британии определялись борьбой политических фракций.

Христианская история и церковная политика дают самые убедительные свидетельства того, что жизнь в Британии продолжалась и шла своим чередом и после завершения имперского правления. Но нам известно всего несколько мест христианских богослужений того периода; вообще говоря, Иисус, мессия из Иудеи, появился в Британии достаточно поздно. Таинственные, уходящие корнями в глубокую древность традиционные религиозные практики оставили в сельской местности Британии гораздо более заметные следы. При раскопках в Глостершире на холме Вест-Хилл близ Ули (Uley) в Котсуолде (Cotswolds) было обнаружено большое святилище, процветавшее и эволюционировавшее и в течение доисторического периода, и в романо-бриттские времена, и даже позднее[163]. История святилища начинается в третьем тысячелетии до н. э., когда вершина лесистого холма была расчищена и стала местом проведения празднеств, — вероятно, в четыре ключевых дня солнечного года. На площадке, обведенной рвом, росли священные деревья или стояли тотемные столбы и менгиры (возможно, изображавшие предков). Поколение за поколением меняли это пространство и его монументы в соответствии со своими желаниями и потребностями: то было действующее священное место, и принесенные сюда или выброшенные предметы, извлеченные из ям и канав, свидетельствуют о контактах не только с духами потустороннего мира, но и с местными общинами и, возможно, с соседними областями.

Суммировав выводы этнографов и сведения из древних преданий и позднейших легенд, можно предположить, что среди верований бриттов преобладал анимизм: вера в духов, часто капризных, порой злобных, присутствующих повсюду. Духи могли вселяться в птиц и животных, в неодушевленные объекты — деревья и валуны, — могли жить в родниках, реках и темных омутах, в пещерах, в любых местах, где ощущается некая связь с иным миром, — на вершинах холмов, на перекрестках, в болотах, в лиминальных точках[164], в древних монументах, таких как хенджи[165] и погребальные курганы. Они одухотворяли материальный мир, придавая общий смысл человеческой жизни с ее возможностями и подстерегающими опасностями. С помощью приношений, заклинаний и посвящений можно было просить или призывать силы, управляющие любовью, рождением детей, здоровьем, урожаем, болезнями и удачей, чтобы они стали на сторону смертных. Посредники — называйте их как хотите: шаманы, друиды, ведуньи — входили в измененное состояние сознания, чтобы общаться с духами из другого мира или с предками членов общины. Природные циклы, определявшиеся сменой дня и ночи, лунным месяцем и солнечным годом, задавали естественные рамки, в которых проходила человеческая жизнь: празднества и церемонии, пахота и сбор урожая, изобилие и голод, браки, рождения и политика — все это соотносилось с ключевыми днями равноденствий и солнцеворотов.