Первое Полоцкое сражение (боевые действия на Западной Двине в июле-августе 1812 г.)

Таким образом, общие потери баварцев составили 101 офицер и 1.536 нижних чинов. [181]

Фёльдерндорф заметил, что «потери среди офицеров кажутся непропорционально большими по сравнению с рядовым составом. Однако ещё до сражения число рядовых солдат было непропорционально мало к состоявшим в рядах офицерам. Некоторые роты вступили в бой, имея менее 30–40 человек под ружьём. 1 — й линейный полк в своих 12 ротах насчитывал только 240 ружей; 10-й — только 350; 4-й лёгкий батальон — лишь 280, 6-й лёгкий батальон — не более 300, в то время как во всех этих подразделениях офицеры имели почти полный комплект». [182]К тому же, баварские офицеры повсюду должны были стоять во главе, особенно когда опасность была самой большой, чтобы совершенно измученных лишениями и напряжением баварских солдат воодушевлять своим примером». По словам Хайльмана, «многие роты имели едва по 30–40 ружей, или от 11 до 12 рядов, некоторые даже направили в огонь лишь 6–7 рядов. На это небольшое число личного состава в большинстве рот приходилось 2–3 офицера, не считая многочисленного генерального штаба и адъютантов. К тому же, русские снайперы уверенно отстреливали баварских офицеров с их блестящими серебряными кольцами на воротниках, которые при атаке всегда шли далеко впереди войск». [183]Из числа штабных были ранены первый и второй адьютанты генерала Деруа, подполковник барон Ф.Й. Хертлинг и обер-лейтенант барон Л. Добенек, капитан барон Фёльдерндорф, капитан-инженер К. Хацци, ординарец капитан Турн унд Таксис.

У французов был ранен генерал Валантен, из полковников убиты Майо и Обри, ранены Ардио и Вимпфен (вскоре уволен со службы). [184]Всего войска 2-го корпуса потеряли около 1200 чел. [185]Сен-Сир уверял, что его войска захватили 1200–1500 пленных и 14 пушек. Вреде считал, что русские потеряли 4 тыс. убитых и раненых, а за два дня сражения — 9 тыс. чел. Д’Альбиньяк писал, что «следующим утром стали видны огромные потери, которые понёс противник; они могли достигать 10.000 человек. Французская армия потеряла, по меньшей мере, 4.000 человек; она была в таком расстройстве на следующий день, 19-го, что при сообщении о том, что будет новая атака, смогли собрать лишь остатки батальонов: под ружьём находилось, наверно, 10.000 человек».

Дибич считал, что «русские потери в этот день составили немногим меньше 3.000 человек выбывших из строя и шесть пушек. Были ранены генералы Берг, Казачковский и Гамен. Противник потерял около 5.000 человек и два орудия». Витгенштейн заявил, что «неприятель убитыми и ранеными потерял против нас конечно в трое», а «в плен взято нами: 2 подполковника, 15 обер-офицеров, до 500 нижних чинов и 2 орудия». В другом рапорте он указал, что «во время преследования от Свольны, и в сих двух сражениях взято: 15 обер-офицеров и 3.201 нижних чинов», но признал, что «с нашей стороны урон так же не мал; подбито 7 орудий, которые ими во время сражения увезены». Богданович определил русские потери в 5 1/2 тыс. чел. По более точным подсчётам Поликарпова, у русских были убиты 10 офицеров и 646 нижних чинов, пропали без вести 5 офицеров и 1304 солдата, ранены 3 генерала, 85 офицеров и 2.569 солдат; всего 4.649 чел. [186]

Российские генералы в донесениях с гордостью подчёркивали, что их войска удержали свои позиции до конца сражения и отступили лишь ночью. Но их подчинённые воспринимали произошедшее как явную неудачу; «мы не взяли Полоцка и отступили от него невыгодно — это достойно сожаления», — писал Антоновский. Отечественые историки старались обойтись без оценок двухдневного сражения, лишь Бутурлин высказался о сем предмете. Говоря о Сен-Сире, он подчеркнул: «Справедливость требует заметить, что распоряжения его соображены были с совокупностью и силою, и что только одна удивительная стойкость россиян воспрепятствовала ему одержать совершенную победу… Однако ж можно укорять французского полководца, что оставил в бездействии пехотную дивизию генерала Мерля, между тем как переведши ее чрез речку Полоту, ниже левого фланга россиян, он не только мог обойти их левое крыло, но и действовать в тыл центра; а сие непременно дало бы решительный оборот всему делу». К. Остен-Сакен унд фон Райн считал, что Сен-Сир потому не использовал свой успех, что переоценил силы своего противника.