Первое Полоцкое сражение (боевые действия на Западной Двине в июле-августе 1812 г.)

Тогда же Макдональд сообщил Бертье, что Витгенштейн занимает позицию между Дриссой и Динабургом, что «одна из его дивизий под командой князя Репнина размещается напротив Друи; наведя мост, часть этой дивизии перешла Двину и продвинулась до Бельмонта и Браслава. Партии, которые я выслал в эту сторону, заметили эти войска. Отряды, высланные по правому берегу, а именно: первый в Кресово имел стычку между этой деревней и Креславом. Он захватил одного офицера, от двенадцати до пятнадцати драгун и гусар и шесть канониров. Второй на дороге из Вышек, на левом берегу Дубны убил или ранил множество гусар и взял несколько пленных. Третий отряд на дороге из Прелей, возле Дубно был менее удачлив. Мы потеряли там от 40 до 50 гусар убитыми, ранеными или пленными. Остатки отряда сумели пробиться сквозь три или четыре эскадрона, которые их окружили. Поскольку эта экспедиция, как кажется, не была проведена со всей предписанной осмотрительностью, и далеко превысила обозначенные для этой разведки границы, а её командир, который попал в плен, потерял голову, я приказал, чтобы было проведено расследование против этого офицера».

В письме к Маре маршал отметил, что «из 80 кавалеристов только половина смогла ускользнуть. Капитан был ранен и взят в плен». Он предложил Граверту: «Если вы имеете в руках пленных капитана и лейтенанта, то можете обменять их на капитана гусар фон Майера и другого офицера, имени которого я не припомню… Мы потеряли от 50 до 60 раненых или пленных из-за ошибки этого капитана… Я был чрезвычайно расстроен этим событием, особенно потому, что приходится наказывать офицера, принадлежащего к столь прославленному полку». Макдональд уже знал, что на поддержку Удино подошёл Сен-Сир, и полагал, что предстоят серьёзные дела, так как «узнал, что князь Витгенштейн отозвал князя Репнина и те партии, которые были на левом берегу, чтобы снова подняться по правому берегу Двины… Я активно работаю над разрушением тет-де-пона в Динабурге. На обоих берегах нашлось большое количество горючих материалов; они превосходно используются при его разрушении». Маршал по-прежнему считал своё пребывание в Динабурге бесполезным, и на сей раз открыто написал Бертье: «Моё присутствие с большей частью 7-й дивизии не имеет никакого иного результата, кроме разрушения построек в Динабурге и тет-де-пона».[119]

* * *

По словам Удино, «неприятель сохранил свою позицию, и было слышно, что он работал всю ночь; предполагают, что он делал несколько мостов». Воспользовавшись наступившей темнотой, маршал к утру 12 августа отвёл 2-й корпус к Волынцам. Он оправдывал это отступление тем, что русские хотят обойти его с правого фланга. Таким образом, он вновь заколебался и уступил инициативу русским. 19-й дивизии маршал велел перейти назад Дриссу и расположиться позади Аазовки, где она была 2 дня тому назад. Соответственно, Деруа отдал приказ о порядке следования своей дивизии,[120] и сообщил королю: «Мой армейский корпус оставил позицию перед Волынцами, вновь перешёл Дриссу и двинулся на Лазовку», а затем к Белому. Поздно вечером Вреде и Корбино прибыли к Антоново. 2-й корпус остался стоять у Волынцев позади Дриссы.

Аежен пишет, что прибыл в Витебск очень поздно вечером: «Тотчас я имел продолжительную беседу с императором, который не одобрял отступления, совершённого маршалом, и хотел, чтобы граф Витгенштейн был отброшен более решительно, убеждая, что, продвинувшись до Опочки и Новоржева, маршал найдёт средства пропитания для своей армии. Объяснив мне план движения, которое он собирался исполнить на Смоленск, он вновь послал меня 13-го к герцогу Реджио, чтобы повторить ему настоятельную просьбу продвинуться в страну и держать там свою армию на той же высоте, где находилась его армия, и сообщить ему, что маршал Макдональд… занимает Митаву, Якобштадт и Динабург и отправляется осаждать Ригу. Я повёз также приказ полковнику инженерных войск Блейну направиться на осаду Риги».[121]