Первое поражение Сталина

«Но для того, чтобы действительно соединить хозяйственные усилия, – продолжал растолковывать Сталин, – вплоть до объединения последних в единый хозяйственный союз, необходимо создать соответствующие союзные, постоянно действующие органы, могущие направлять хозяйственную жизнь этих республик по одному определённому пути. Вот почему старые хозяйственные и торговые договоры этих республик между собой оказались теперь недостаточными. Вот почему движение за Союз республик переросло эти договоры и поставило вопрос об объединении».

Затем Сталин перешёл к истории объединительной тенденции, охарактеризовав её следующим образом:

«Объединительное движение независимых республик не является чем-то неожиданным и «небывало» новым… В своём развитии оно… прошло уже две фазы… Первая фаза – это 1918–1921 годы, полоса интервенции и Гражданской войны… закончилась военным объединением, военным союзом советских республик. Вторая фаза – это конец 1921 и начало 1922 годов, полоса Генуи и Гааги, когда… единый дипломатический фронт советских республик явился тем неизбежным средством, без которого невозможно было устоять против натиска западных держав. На этой почве возникло известное соглашение независимых дружественных республик с РСФСР…

Ныне объединительное движение национальных /выделено мной – Ю.Ж./ республик вступило в третью фазу, в фазу хозяйственного объединения. Нетрудно понять, что третья фаза завершает две предыдущие фазы…»

В завершение Сталин перешёл к характеристике создаваемого союза. Независимые республики, пояснил он, «возникли как естественный результат развития соответствующих национальностей, имея своей базой, главным образом, национальный признак». А потому «упразднение национальных республик явилось бы реакционным абсурдом, требующим упразднения нерусских национальностей, их обрусения… Национальные республики… не могут быть упразднены, не могут быть лишены своего ЦИКа и Совнаркома, своей национальной основы, пока существуют национальности, их породившие, пока существуют национальный язык, национальная культура, быт, нравы, обычаи…»

И всё же, как ни старался Сталин в данном ответе, он так и не смог (или попросту не захотел?) объяснить, аргументированно, как он умел, доказать, почему же Украина или, скажем, Грузия не должны, сохраняя национальную самобытность (как Татарстан, Башкирия, Туркестан, Киргизия), войти как автономии в состав РСФСР, а образуют с ней некий союз равных. Преднамеренно уклонившись от этой проблемы, Сталин ограничился повторением решения пленума ЦК от 6 октября, не упоминая о нём, ибо не имел на то права.

«Характер объединения, – высказал он свою новую, вынужденную позицию, – должен быть добровольным, исключительно добровольным, с оставлением за каждой национальной республикой права выхода из Союза». И вполне сознательно, нанося превентивный удар по Мдивани и его сторонникам, добавил: «Договор об объединении заключают РСФСР (как целостное федеральное образование), Закавказская Федерация (тоже как целостное федеральное образование), Украина и Белоруссия. Бухара и Хорезм, как не социалистические, а только народные советские республики, возможно, останутся вне этого объединения».

Говорил Сталин о создании СССР, как о вполне очевидном, не вызывающим ни малейшего сомнения, факте. Более того, даже назвал приблизительную дату провозглашения нового государства – «Вполне возможно, совпадёт с предстоящим созывом X съезда Советов РСФСР».⁹⁸

Единственным (насколько известно), кто откликнулся на выступление Сталина в «Правде», оказался П. Солодуб, член ЦК Компартии Украины и Управляющий делами СНКУССР. Только он попытался признать придание СССР формы конфедерации, возникшей по настоянию Раковского и Мдивани, Каменева и Ленина. Той самой формы, против которой очень долго и решительно возражал Сталин, пока ему не пришлось подчиниться воле пленума ЦК РКП. К сожалению, записка Солодуба не стала предметом обсуждения, ибо не пошла далее редакции газеты «Известия», куда он её и направил.

Начал Солодуб свою записку с того, что назвал «юридической природой СССР».

«До настоящего времени, – отмечал он, – РСФСР, имевшая в своём составе автономные области, автономные республики, представлявшие собой самостоятельные субъекты международного права /здесь автор глубоко заблуждался, приписывая автономиям то, чем они не обладали – Ю.Ж./, и, наконец, народные республики – ДВР, Хорезм, Бухара, делали систему объединения крайне сложной и недостаточно ясной.

Нельзя было точно определить и уяснить природу отношений, т. к. здесь имели место признаки унитарного централизованного государства, признаки федерации и признаки конфедерации. Очевидно, что СССР должен будет избежать этой неясности отношений, которые усложняют и бюрократизируют управление, и вместо неё дать точное представление о юридической природе союза.