Первое поражение Сталина

Пока буржуазия или мелкая буржуазия или хотя бы часть немецких рабочих находится под действием этого пугала: «Большевики хотят насильственно установить свой строй», до тех пор формула «самоопределение трудящихся» не облегчает положения. Мы должны поставить дело так, чтобы немецкие социал-предатели не могли говорить, что большевики навязывают свою универсальную систему, которую будто бы можно на красноармейских штыках внести в Берлин. А с точки зрения отрицания принципа самоопределения наций– так и может выйти…

Раз нации стоят на разных ступенях пути от средневековья к буржуазной демократии и от буржуазной демократии к пролетарской, то это положение нашей программы абсолютно верно… Каждая нация должна получить право на самоопределение, и это способствует самоопределению трудящихся».¹⁴

Сталин, хотя споры шли вокруг того, что он говорил или не говорил, почему-то промолчал. Вместо него в дискуссию вступил Г.И. Ломов (Оппоков), профессиональный дипломированный правовед, первый нарком юстиции в составе СНК, теперь занимавший пост заместителя председателя ВСНХ. Чисто прагматически, со своей узковедомственной точки зрения, заметил:

«Я считаю необходимым определённо подчеркнуть в экономической части программы необходимость проведения в жизнь единого хозяйственного плана в тех советских республиках, которые объединены с нами по федеративному принципу. Стремясь к максимальной централизации всего управления хозяйственной жизнью, необходимо слить воедино те материальные фонды, которыми располагают эти республики, с тем, чтобы управление сосредотачивалось в едином экономическом центре, в который входили бы представители всех этих республик».¹⁵

Совершенно иначе повёл себя следующий оратор, Д.Б. Рязанов. Вечный оппонент большевиков, уже выходивший из партии из-за несогласия по вопросу о Брестском мире. Вот и на этот раз он обрушился на первого докладчика, своего старого противника в вопросах теории. «Та формулировка, – сказал Рязанов, – которую он повторяет за тов. Сталиным, – самоопределение трудящихся классов, как объективный критерий также несостоятельна, как и формула права наций на самоопределение.»

В подтверждении своих слов только намекнул, не вдаваясь в подробности, на происходящее в Чехословакии, а затем признался в необычном для себя: «Я позволю себе с нашим старым оппортунистом тов. Лениным согласиться. Нельзя безнаказанно кричать об отмене лозунга права наций на самоопределение при Советской власти именно теперь, когда спасение этой Советской власти заключается как раз в том, чтобы натравить как можно больше всяких угнетённых наций на империалистических волков». Однако вслед за тем бросил в зал парадокс – «Наша партия совершенно не подготовлена к тому, чтобы разобраться в вопросе о праве наций на самоопределение, как предлагает тов. Бухарин».¹⁶

Третий взгляд на проблему выразил Г.Л. Пятаков, давно уже занимавший собственную, крайне радикальную позицию.

«По сравнению с Апрельской конференцией нашей партии 1917 года, – бросил в зал он свой вызов, – наша партия сделала большой шаг вперёд. От бессодержательного голого лозунга «самоопределения наций» мы с божьей помощью отказались, проделав довольно большой и мучительный опыт. Проделав этот опыт на окраинах бывшей царской России, теперь окружающих Российскую Советскую Республику рядом советских республик. Надо сказать, прежде всего, что этот лозунг – «право наций на самоопределение», который нашей партией проводится спокон века, показал себя на практике во время социалистической революции как лозунг, объединяющий все контрреволюционные силы».

«Так было в Финляндии, – продолжил Пятаков, – …так было на Украине… Противники самоопределения весьма понятно объясняли на Апрельской конференции, что так должно было быть, и так в действительности было… Действительность показывает нам с совершенной очевидностью, что не может действительно революционное восстание трудящихся масс происходить изолированно и «самоопределяться» так, как заблагорассудится «национальному пролетариату» в каждой отдельной стране…

Отсюда вывод: нужно устранить все пережитки, которые ещё остались в нашей программе от старого. Пережитки, гласящие, что в развитых странах самоопределение наций или объединение буржуазии и пролетариата мы можем уже отбросить, а независимое определение судьбы каждой отдельной нации пролетариатом этой нации, и только им, а не в единении с пролетариатом других наций, можем сохранять…

Теперь, когда мы строим боевой Интернационал диктатуры пролетариата, Интернационал, который мы все мыслим как Интернационал централизованного, объединённого действия, в момент всеобщего восстания пролетариата в различных странах, которое возможно только как централизованное восстание, нельзя допустить, чтобы пролетариат отдельных наций мог и имел право определять свою судьбу, свою линию поведения или свою связь с остальными восстающими частями рабочей партии самостоятельно и независимо…