Первое поражение Сталина

Я думаю, что девять десятых народностей после свержения царизма не захочет отделиться. Поэтому партия предлагает устройство областных автономий для областей, которые не захотят отделиться и которые отличаются особенностями быта, языка, как, например, Закавказье, Туркестан, Украина. Географические границы таких автономных областей определяются самим населением сообразно с условиями хозяйства, быта и проч.

Сталин достаточно хорошо понимал; необходимо предложить не только цель – целостность страны, но и то, каким же образом обеспечить её. И потому поспешил воспользоваться самым естественным и простым. «Мы должны, – сказал он, заранее уверенный в единодушной поддержке, – ещё решить вопрос, как организовать пролетариат разных наций в одну общую партию… Практика показала, что организация пролетариата данного государства по национальностям ведёт только к гибели идеи классовой солидарности. Все пролетарии всех наций данного государства организуются в один нераздельный пролетарский коллектив» ³⁴ /выделено мной – Ю.Ж./.

Ещё в ходе выступления Сталин зачитал подготовленный им проект резолюции по национальному вопросу. Проект, оказавшийся на редкость эклектичным, чисто механически соединившим ультрареволюционные идеи Ленина и его собственные, по сути, государственнические. Зато позволивший выйти из невероятно сложного положения, в котором он оказался на конференции как делегат, да ещё и член ЦК.

«За всеми нациями, – провозглашал проект, – входящими в состав России, должно быть признано право на свободное отделение и образование самостоятельного государства». Затем следовало то, что должно было послужить подтверждением данного постулата: «Конфликт, возникший в настоящее время между Финляндией и русским Временным правительством, особенно наглядно показывает, что отрицание права на свободное отделение ведёт к прямому продолжению политики царизма».

Далее без какого-либо смыслового перехода либо логического обоснования проект фактически утверждал прямо противоположное: «Вопрос о праве на свободное отделение непозволительно смешивать с вопросом о целесообразности отделения той или иной нации в тот или иной момент». Вместо подталкивания России к распаду проект Сталина вновь предлагал областные автономии, границы которых следовало устанавливать «на основании учёта самим местным населением хозяйственных и бытовых условий, национального состава населения». Но тут же, строго по Ленину, их следовало сделать «широкими», с отсутствием «надзора сверху», да ещё и с отменой «обязательного государственного языка», что отнюдь не способствовало бы сохранению целостности России. Кроме того, необходимо было отказаться от «культурно-национальной автономии, т. е. изъятия из ведения государства школьного дела и т. п., и передачи его в руки своего рода национальных сеймов».

В заключение, как гарантию от распада страны, но формально – во имя «победоносной борьбы с международным капиталом и буржуазным национализмом» – резолюция потребовала «слияния рабочих всех национальностей России в единых пролетарских организациях – политических, профсоюзных, кооперативно-просветительских и т. д.».³⁵

Не удивительно, что явная противоречивость проекта вызвала острую полемику. В ней же выхлестнулись сдерживаемые полтора десятка лет – со Второго съезда РСДРП (и принявшего лозунг «право наций на самоопределение»), со времён революции 1905 года – разногласия по национальному вопросу.

Первым из оппонентов докладчика выступил делегат от Киевской организации Г.Л. Пятаков. Один из членов секции, образованной конференцией за двое суток перед тем для выработки обсуждаемого документа. Он бесцеремонно обвинил Сталина в консерватизме и идеализме. Тот, мол, поставил «вопрос чисто метафизически, говоря о воле наций, а не о воле класса», порвал с революционной линией социал-демократии Германии. Польши, Нидерландов, других европейских стран.

– В настоящее время, – сформулировал Пятаков свою позицию, – национальное государство является уже пройденным моментом, и борьба за него является в настоящее время реакционной борьбой, ибо под этим флагом будет вестись борьба против социализма.

Затем киевский делегат, которому каждодневно приходилось сталкиваться с воинствующим национализмом Центральной Рады, стал развивать свою мысль:

– В 1905 году сепаратистские движения не были так сильны, но они были революционны, а в настоящее время «национальная» буржуазия развивает эти движения как движения борьбы против социалистической революции, они стали реакционными…

– Мы против сепаратистских движений, против лозунга национальных государств, и ведём борьбу против таких движений. Раз это так, то «право наций на самоопределение» теряет реальную почву под ногами, является бессодержательным…