Первое поражение Сталина

Прежде всего, мы споткнулись на их «национальном пакте», который является как бы их хартией, был принят ещё в Константинополе до разгона парламента, и поэтому в их устах считается особенно священным и неприкосновенным.

Вторая статья его гласит, что в санджаках Батум, Ардаган и Каре, уже в 1917 году свободно решивших снова присоединиться к отечеству, Турция согласна ещё раз провести плебисцит. Самое существенное для нас при этом есть претензия на Батум и требование или просто отдать Турции Батум, или провести плебисцит в Батумском санджаке, как известно, населенном мусульманами-аджарцами. Во время нашего чрезвычайно долгого и ожесточённого спора о Батуме, Юсуф Кемаль /брат Мустафы Кемаля, глава турецкой делегации в Москве – Ю.Ж./ сказал между прочим, что Мдивани частным образом рекомендовал туркам войти в Батум».³⁹ Такой же характер носили все двадцать дней переговоров.

Российская делегация, как ни пыталась, так и не сумела настоять на своём. Только под угрозой возможной войны в Закавказье, которая легко могла перекинуться и на Северный Кавказ, она пошла на подписание 16 марта более чем невыгодного для себя договора. Подтвердила непризнание Турцией Севрского договора и, следовательно, отказ Армении от четырёх вилайетов, населенных армянами. Вынуждена была согласиться (статья I) с крайне неблагоприятным прохождением границы с Турцией. Отрезавшей не только южную часть Батумского округа, но и всю Карсскую область. Со своей стороны, турецкая делегация «уступила Грузии сюзеренитет над портом и городом Батумом» и северной частью области. Правда, тут же была сделана оговорка о непременной автономии Аджарии. Мало того, статья III отмечала, что и Нахичеванская область должна стать автономной, да ещё и под протекторатом Азербайджана.⁴⁰

Москве пришлось (и исключительно по собственной воле) практически во всём уступить Ангоре. Не удалось защитить, отстоять интересы Армении, да еще и дезавуировать декларацию ревкома Азербайджана от 2 декабря.

Скрепив своей подписью советско-турецкий договор, Чичерин поставил в ложное положение и Сталина, всего три с половиной месяца назад с гордостью писавшего в «Правде»: «Советский Азербайджан добровольно отказался от спорных провинций и декларирует передачу Советской Армении Зангезура, Нахичевани, Нагорного Карабаха… Пусть знают все, кому ведать надлежит что так называемую армянскую «проблему», над которой тщетно ломали головы старые волки империалистической дипломатии, оказалась в силах разрешить только Советская власть».⁴¹

Как теперь должен был чувствовать себя он, немало потрудившийся – вместе с Орджоникидзе – для столь быстрого и мирного завершения конфликта, унёсшего только за последние три года не один десяток тысяч жизней? Да ещё знавшего, сколь тяжело удалось добиться от ревкома Азербайджана такой уступки.

…В дни московской конференции вроде бы подтвердились слова Ю. Кемаля о двуличном, если не сказать – изменническом, поведении Б. Мдивани. Тем не менее, месяц спустя его утвердили председателем Совнаркома Грузинской ССР.

9 марта два турецких полка, стоявших на левом берегу Пороха, по приказу командующего Восточным фронтом генерала Кара-Бекира перешли реку и, быстрым маршем пройдя девять километров, заняли Батум. Пока ещё не советский, но уже ничей. Члены трёх правительств, обосновавшихся там после бегства из Тифлиса меньшевистской Грузии, мусаватистского Азербайджана и Горской Республики, грузились на пароход «Франц Фердинанд», чтобы проследовать в изгнание. В Константинополь, под надёжную защиту вооружённых сил Антанты.

18 марта «Франц Фердинанд» ушёл с батумского рейда, взяв курс на запад, к Босфору. На следующий день город покинули и турки.

2. X съезд уходит от решения

12 декабря 1920 года «Правда» известила о созыве 6 февраля X съезда РКП(б). Главным из выносимых на рассмотрение делегатов должна была стать проблема профсоюзов. Ещё в ноябре приведшая к острейшей дискуссии, расколовшей партию.

Генеральный секретарь ВЦСПС Я.Э. Рудзутак, поддержанный Лениным и Зиновьевым, настаивал на подчинённом партии участии рабочих организаций в решении хозяйственных вопросов. Троцкий, на сторону которого встали семь членов ЦК из одиннадцати (Н.И. Бухарин, А.А. Андреев, Ф.Э. Дзержинский. Н.Н. Крестинский, Е.А. Преображенский, Х.Г. Раковский, Л.П. Серебряков), пять членов ЦК КПУ из десяти (В. Аверин. Н. Иванов, Т. Кин, Ф.Я. Кон, Г.Л. Пятаков), два члена Президиума ВЦСПС (А.З. Гольцман, И.В. Косиор), счёл самым «разумным», наиболее приемлемым для быстрейшего перехода к коммунизму – милитаризировать рабочих. Всех. И подчинить их строжайшей воинской дисциплине, организовать на армейский лад.