Первое поселение

Лишь когда попадаешь внутрь старого дома, который к тому же еще и сгорел, начинаешь понимать, как много вокруг тебя запахов. В деревне их было довольно много, но лишь когда остался уголь и сажа, я понял, что даже сосны, к которым я давненько привык после прогулок в лесу, пахнут по-особенному.

Еще когда я стоял перед пожарищем, я понимал, что среди однообразия черного цвета будет еще и однообразие запаха. Но ждал не того. Я ждал, что будет пахнуть чем-то влажным. Пылью, которая норовит влезть в нос. От которой хочется чихать.

Пыль и правда была. Но сухая. Неприятная, свербящая. Но при этом странная. Потому что пахла она не так, как я того ожидал. И не более того. Именно это я и старался вбить себе в голову.

По одной-единственной причине — чтобы не думать о семье деревенского старосты, который в этом доме погиб. Или в соседнем. Я покосился на Аврона, который вошел вместе со мной. Он с любопытством смотрел по сторонам, выглядывая все изменения в доме.

— М-да-а-а, — протянул он. — Ничего не изменилось.

— Так я думал, что мы вошли в дом старосты.

— Нет, это мой. Дом моих родителей. Вот печка, — парень прошел ближе.

Я же стоял на месте и смотрел эту непонятную экскурсию. В доме было всего два окна в сторону улицы. Точнее, теперь лишь два проема.

Мебель, наверно, где-то и стояла, но теперь от нее остались по большей части лишь обгоревшие ножки. А вот печь, хоть и почернела, почти не изменилась.

— Нам надо аккуратно разобрать печь. Чтобы кирпич не лопнул. И потом мы сможем ее пересобрать в новом доме, — пояснил Аврон.

— И сколько же ходок нам предстоит сделать?

— Я думаю, судя по размерам дома, не меньше пяти, чтобы увезти булыжник, а потом еще парочку, чтобы увезти печь.

— Итого ты предлагаешь нам с тобой вдвоем, в четыре руки, не имея тележек, волочь все это? Может, нам не нужен фундамент, а? — спросил я сам у себя. — Просто положим бревна на землю — и все.

— Долго такой дом не простоит. Если рухнет после первой или второй зимы, у нас с тобой никто из переселенцев не задержится, — ответил Аврон на вопросы, адресованные не ему.

— Хочется упростить процесс. Мне даже кажется, что было бы у меня сообразительности чуть больше, я бы догадался, как можно сделать это все быстро, правильно и надежно.

— А ведь ты где-то учился? Может... А, у тебя книг нет.

И Аврон затих. А я смотрел на идеально черные стены, которые не только трогать — приближаться к ним было страшно. Просто из-за их цвета. Почернеть я не планировал, но ощущение, что угольная пыль постепенно на меня садится, становилось все более отчетливым.

Более того, низкие потолки угнетали. Они нависали над головой, и я подумал, что, если мы дойдем до строительства, не надо жалеть бревен. Лучше положить лишнее или даже два, но не ходить потом с наклоненной головой.

— И здесь я жил, — ответил Аврон.

— Только скажи, ты так и не ответил. Почему ты сразу не сказал, что отдал дом старосте?

— Подумал, что это не так важно, — он дернул плечами. — Мои родители хорошо их знали. А я себе вбил в голову, что такие хорошие отношения обычно достойны лишь осуждения. Вот и не стал говорить. А теперь выяснилось, что они сгорели.

— Не переживай ты так, — я положил ему руку на плечо. — Твоей вины здесь точно нет. Идем теперь в дом к старосте?

Если первый дом, в который мы вошли, имел и размеры маленькие, и пустой весь был, точно туда даже перебраться никто не успел, то во втором барахла, в основном наполовину сгоревшего, было немерено.

— И что мы ищем? Двор? Мастерскую? Вход в подвал? — я топтался по точно такому же углю, но никак не мог взять в толк, куда нам двинуться дальше. Аврон же в чужом доме орудовал не хуже, чем в своем. Точно постоянно в гости сюда ходил.

— Здесь! — он ткнул пальцем в ничем не примечательный кусок пола. — Здесь вход в их подвал.

— Не думаю, что после такого пожара у них хоть что-то уцелело, — ответил я и присмотрелся получше.

Маскировка у люка была просто отменная. Если бы пол не горел, я бы не обратил внимания на ровные линии люка, который впритирку был врезан в пол. Сейчас же, немного обгорев, он без труда помещался внутри. И потому я легко поднял его.

— Кто полезет? — спросил я, стоя над черной дырой. Не дождавшись ответа, тут же добавил: — Там глубоко?

— В рост, — Аврон пожал плечами, а я даже лестницы не увидел. — Не прыгай. Мало ли, что там лежит под ногами. Может, даже капкан от грабителей!

Я бы не стал прыгать просто из-за ловкости. Если у меня сообразительность и выровнялась, то ловкости больше никак не стало. И дополнительный перелом никак не сделал бы мою жизнь проще.

Так что я брезгливо нащупал лестницу, осторожно за нее ухватился и постепенно полез вниз. На второй ступеньке до меня дошло:

— Здесь же темно!

— Сейчас за факелом схожу, — и Аврон выскочила на улицу, чтобы через две минуты вернуться с промасленной тряпкой на толстой ветке.

— Огниво у меня есть, — пробормотал я и чиркнул над тряпкой.

Пламя занялось весело. Еще бы — полыхать в только сгоревшем доме! Я поймал себя на мысли, что, загрузившись процессом строительства, уставился на факел и смотрю, как он горит.