Первое правило королевы

С тлеющей сигаретой в одной руке и ручкой в другой главный проворно выбежал из кабинета, и его тяжелая рысца смолкла где-то в глубинах редакции.

Инна просмотрела статью.

Собственно, это была никакая не статья, а маленькая заметочка в информационном духе. Говорилось, что маньяк ужасен, что он совершил ряд тяжких преступлений и теперь в Заболоцком районе жителям следует быть осторожнее.

Никаких кровавых деталей, никаких живописаний преступлений, никаких щекочущих нервы подробностей побега, на что мог польститься истомленный летней новостной бескормицей журналист.

Ну и что?!

Ничего.

Тем не менее именно на этой газете — Инна прекрасно это помнила — губернатор вывел синими закорючками — «Селиверстовой».

Имеет это отношение к делу или не имеет?

А черт его знает.

И Ястребов Александр Петрович. Ему зачем заметочка про маньяка и вся остальная куча макулатуры? Что-то ведь было в ней, что представляло для него интерес и опасность!

Вернулся запыхавшийся главный и с порога стал тыкать в Инну листочком, на котором был записан адрес Захара Ющина.

— Только адресок-то по прописке, — словно извиняясь, сообщил он. В извиняющемся тоне присутствовало некоторое злорадство — мол, если не найдешь, я не виноват. У нас «адресочек только по прописке», а там кто знает, где он живет!

— А как же вы его находите, если он вам нужен?

— Сам, сам, только сам. Сам звонит, сам находится! А мы и не ищем, матушка.

Тут Инна заподозрила неладное.

— Сидор Семенович, а вы… знаете его в лицо?

— Нет! — обрадовался Сидор. — Не видал никогда! Говорю же, не приходит он к нам.

— А… материалы как вы получаете? Гонорары как платите?

— Материалы по компьютеру приходят. Это… удобно, матушка. Раньше машинисток штат держали, а теперь одна осталась, потому что все по этому компьютеру научились! А гонорары по почте, переводом, согласно прописке и паспортным данным!

— Ну, ведь он должен был хоть один раз тут появиться!

— Ни разу не появлялся!

— А в самый первый? Как вы его на работу брали?! По компьютеру?

Главный почесал бороду и признался, что как именно корреспондента Юшина брали на работу, он сказать не может, потому что брал не он, а заместительница, которая по весне вышла на пенсию и уехала к сыну в Новочеркасск. Впрочем, может быть, это был Новокузнецк. Или Новый Уренгой.

Инна поблагодарила его и потом в соответствии с законом, которому всех научил штандартенфюрер Штирлиц — из разговора всегда запоминается только последняя фраза, — пригласила Сидора выступить с докладом на заседании литературного общества.

— Ваше приложение печатает молодых авторов, — добавила она, проявив недюжинную осведомленность. — Вот вы и расскажете об общих направлениях и тенденциях сегодняшнего книжного рынка в Белоярском крае.

Сидор Семенович почесал бороду, пару раз назвал Инну «матушкой», опять предложил кофе и пообещал сейчас же «засесть за доклад».

На холодной, со всех сторон продуваемой лестнице Инна развернула бумажку с адресом. Адрес был совсем незнакомый — неизвестно, что она ожидала увидеть.

Возможно, и нет ничего странного в том, что корреспондент не появляется в редакции. Что ему там делать, если он внештатник и задания получает по телефону, а выполняет их «по компьютеру»? Тем не менее странным казалось, что главный не знает его в лицо. Так не бывает.

«Не-бы-ва-ет», — отчетливо повторили каблуки. На улице было морозно, солнечно, и очень много крепкого холодного воздуха. Инна полной грудью вдохнула и выдохнула, прогоняя из легких и головы желтую сигаретную вонь.

Ее машина в клубах белого дыма была совсем близко, и она вдруг расстроилась, что ей не придется идти, — так хотелось еще немного побыть в этом солнечном, холодном, величественном мире.

Если бы у нее был сын, она взяла бы его кататься на лыжах. Они поехали бы на берег Енисея, где меньше всего торосов и не слишком высоко, и катались бы, и валялись в снегу, и визжали, и устали бы, и в сумерках поднимались на горку, чтобы съехать «еще один раз, последний», а дома их ждал бы обед, и теплый плед, и хорошая книжка, одна на двоих. И в конце концов он уснул бы у нее под боком — с разгоряченными щеками, спутанными светлыми волосами и длинной худой спиной.

Она открыла дверь и села на заднее сиденье.

— Уже? — удивился Осип. Он знал, что ее визиты в редакции, как правило, бывают затяжными. — Хорошо, что я успел. А то ждала бы.

— Ты уезжал? — рассеянно спросила Инна.

— Да недалеко. Заправился и в монтаж заскочил, а то мы с тобой без запаски ездим, как пижоны малолетние!.. Думаю, выйдет не скоро, успею. И успел.

Что-то укололо ее в мозг, и она даже тряхнула головой — здорово укололо!

Вчера, пока она была с Ястребовым в эфире, верный Осип Савельич вполне мог «успеть» доехать до ее дома, войти и собрать с пола все газеты!

Почему она не подумала об этом раньше?!

Ведь она, приехав домой, в кабинет не заходила и понятия не имеет, оставались там газеты или уже пропали!

Почему Ястребов?

Почему не Осип?!

Почему не Юра, который так и не догнал их на пустынной дороге?

Почему не горничная Наташа, которой не существует в природе, то есть в хозяйственном управлении?!