Первое правило королевы

– Или по шее дадите, или заставите про кого-нибудь писать! А у нас пресса демократическая, нашей газете весь город доверяет, вот в прошлый раз написали, что воду прорвало на Лесной, а никто не чинит, так после этого председателя хозяйственной комиссии…

– Знаю, – перебила его Инна, – конечно, знаю! Уволили его с треском. У вас хорошая газета, Сидор Семенович, но мне все равно нужна Громова Зинаида. Или у вас такая не работает?

Сидор посмотрел на нее без очков, потом решительным жестом кинул на нос очки и посмотрел через них. Из-за захватанных толстых стекол казалось, что главный редактор сверх всякой меры таращит глаза.

– Да она вообще-то внештатный корреспондент, – признался Сидор. – То есть на заказах работает, а в редакции и не бывает никогда. А что такое, матушка, Инна Васильевна? Или напортачила чего-то? Так вы скажите, мы мигом ее…

– Да никто ничего не портачил! – Вот так она и знала, что с главным редактором ей придется туго. – Все нормально! Мне нужно с ней поговорить, вот и все!

– Да об чем говорить-то?!

– Да об том, что из сумасшедшего дома сбежал маньяк, – брякнула Инна первое, что вспомнилось из мухинских газет. – Она написала статью.

Сидор Семенович думал всего одну секунду – он мог наизусть перечислить все темы, на которые его газета «реагировала» и «давала публикации» за последние несколько лет. Он и вправду был рожден главным редактором.

– Так это старый материал!

– Так мне и нужен старый!

– Так мы уже на вид ей поставили! Все в порядке.

Инна взялась рукой за лоб и тут же отпустила. Перчатка, пахнувшая ее собственными духами, словно чуть-чуть приглушила «Яву».

– Кому вы поставили на вид?

– Громовой. Только она никакая не Громова, а зовут ее Захар Юшин. Его то есть. А Громова – это псевдоним. У него еще есть. Грушин какой-то, потом Гулина Зейнара, потом еще…

– Что вы поставили ему на вид?

– Как что?! Публикацию непроверенных сведений, что же еще!..

Чем дальше в лес, подумала Инна, тем больше дров. Воистину.

– Каких непроверенных сведений, Сидор Семенович?

– Так о которых вы сказали, матушка!

Тут Инна вдруг рассердилась. Ей не нравилось, когда она ничего не могла понять.

– Сидор Семенович, вы говорите загадками. Объясните, пожалуйста. А лучше дайте мне номер телефона этого самого Захара Юшина, и я все выясню сама.

От одной мысли, что Инна сама станет выяснять, главного редактора передернуло.

– Так мы же выяснили, матушка, Инна Васильевна! Были даны непроверенные сведения? Были! На вид было поставлено? Было! Ну, и все. Инцидент, так сказать, исперчен! Мы извиняться не стали, конечно, потому что случай такой, необыкновенный, хотя по-хорошему стоило бы. А вы-то как узнали?..

– О чем?!

– Так о том, что публикация эта… ну, что не было никакого маньяка из сумасшедшего дома!

Инна посмотрела на главного редактора так, словно он внезапно объявил себя тем самым маньяком, подумала и уселась на ближайший стул.

– Что значит – не было? – спросила она осторожно.

– Матушка, так вы не знаете? – поразился главный. – А я-то думал!.. Нет его, этого маньяка, он уж помер много лет как, и откуда он взял его, Захар-то, я и не знаю! Жареного чего-то захотелось, тем более газета летним месяцем вышла, там новостей особенных нету, вот он и тиснул ерунду какую-то! А потом нам из лечебницы позвонили, говорят, что это вы написали, когда никто от нас не сбегал вовсе, а тот, про которого вы написали, что сбежал, лет десять как помер!

– Так, – сказала Инна. – Сидор Семенович, дорогой, вы мне найдите, пожалуйста, эту публикацию. У вас в компьютере есть, наверное. Да, и еще телефон Захара и адрес.

– Ну… конечно, – согласился главный так, словно отказался, – только вы бы мне, матушка, Инна Васильевна, сказали, на что он вам, а я бы…

Инна сосредоточенно думала и бормотания главного почти не слушала.

Вряд ли губернатора Мухина так перепугала новость о сбежавшем маньяке, что он решил непременно показать ее Инне, а потом с горя застрелился. Значит, это не имеет отношения к делу?

Или имеет?

И еще странным казалось, что у этой истории с маньяком есть… «хвост». То есть кто-то ее прочитал, потом позвонил в редакцию, потребовал извинений, а редакция поставила корреспонденту на вид – все это никак не вязалось с общей… незначительностью ситуации. И непонятно, зачем корреспондент написал, что кто-то сбежал, когда никто не сбегал. По опыту Инна знала, что журналисты никогда не врут просто так – только в соответствии с какими-то своими надобностями или по разгильдяйству.

Что за надобность – написать, что сбежал маньяк, который десять лет как помер?.. Что за разгильдяйство?.. Какое-то слишком уж… откровенное!

Или кто-то на самом деле сбежал, и корреспондент просто перепутал фамилии?

– Вот, – подал голос главный, – вот распечаточка со статьей, а адрес… сейчас будет, матушка, Инна Васильевна.

Он набрал в грудь побольше воздуху, гаркнул:

– Лида!!

Послушал-послушал и улыбнулся Инне извиняющейся улыбкой.

– Кету никого! Так рано я один прихожу, а больше… некому. Молодые все, ленивые!.. Вы подождите чуток, я сам схожу.