Первое российское плавание вокруг света

Они сверх того произведения свои стали бы менять особенно на рыбу и пушной товар, как на такие вещи, которые сделались для них необходимыми и которые можно промышлять здесь в великом изобилии. Даже и Камчатка удобно могла бы получать оттуда европейские товары, хотя, правда, и за одни наличные деньги, потому что оная, включая малое количество соболей, не имеет ничего такого, чтобы можно было здесь променивать. Нигде, может быть, не находится такого великого множества китов, как в здешнем месте. Даже и малый залив Лососей наполнен был ими столько, что с осторожностью должно было ездить на берег. Корабль наш при входе в залив и выходе из оного окружен был китами. В заливе Терпения видели мы оных едва ли не более.

Вероятно, что японцы не начали еще заниматься китовою ловлею, которая доставила бы им выгоднейшую торговли отрасль, а особливо если находятся здесь, как то очень полагать можно, кашалоты, коих жир и амбра очень дороги. Сии две вещи и самим японцам весьма нужны: первая для употребления на свечи, которых расходится у них весьма много, а вторая как главная вещь в малой аптеке, каковую имеет при себе всякий японец. Японцы, превосходящие в любострастии самых турок, часто употребляют последнюю для возбуждения оного[106].

Позади залива Лососей лежит великая долина, орошаемая извивающейся речкою, по берегам коей, как выше сказано, расположено японское селение. Долина сия весьма удобна для землепашества. В лесах, находящихся по обеим сторонам залива, должно быть много прекрасных сосновых деревьев, в чем удостоверились мы довольно японскими строениями. Оные могут быть употребляемы и на строение кораблей. Японские плоскодонные грузовые лодки, верно, сделаны в здешнем месте. У берегов водятся устрицы и раки в изобилии. Дикие птицы привитают здесь в ненарушаемом покое. Айны и начальники их японцы не имеют ни одного ружья, по крайней мере, мы того не видали. Они бы не упустили показать нам оного, так как то сделали они со своими копьями для возбуждения в нас к ним уважения.

Рыба, как то уже упоминаемо было, составляет здесь великое богатство. Японцы для чищения и сушения оной в обоих своих селениях употребляют около 400 айнов, которые также питаются только одною рыбою. Образ ловли служит тому еще большим доказательством. Сетей и неводов не употребляют, но во время низкой воды при отливе черпают ведрами. Торговля рыбою столько важна и для бедных северных жителей Японии так необходима, что ни самое строжайшее запрещение правительства не могло бы удержать их от плавания в залив Аниву для получения оной, какая бы нация им ни владела; может быть, могли бы они получать ее от овладевших заливом европейцев дешевле, нежели от корыстолюбивых своих баниосов.

При сем поставляю я не излишним сообщить также свои примечания (сколько бы они недостаточны не были) и о природных жителях Иессо и южной части Сахалина. Народ сей, столь мало знаемый европейцами, заслуживает того, чтобы сделать известными по крайней мере некоторые отличительные их свойства. Выше уже упомянуто, что собственное имя жителей острова Иессо есть айн. Сим же именем называются и южные сахалинцы. Их рост, одеяние, образ лица и язык доказывают, что они оба одного происхождения, почему капитан корабля Кастрикома, хотя и был в Аниве и Аткизе, но, не узнав пролива Лаперузова, мог бы остаться при мнении, что оба сии места находятся на одном и том же острове. Итак, все сообщаемое мною об айнах относится как до жителей Иессо, так и южной части Сахалина. Они должны составлять тот самый народ, который со времени Спанберга называется мохнатыми курильцами.

Айны среднего и все почти равного роста, не выше 5 футов и 2 или 4 дюймов; цвет лица так темен, что близко подходит к черному, борода большая и густая, волосы черные и жесткие, висящие книзу, по которым, выключая бороду, походят на камчадалов, но только черты лица их гораздо правильнее. Женщины чрезвычайно безобразны: весьма темный цвет их, черные, как уголь; чрез лицо висящие волосы, синие губы и насеченные на руках изображения при нечистом и неопрятном одеянии, не удобны к тому, чтобы они могли понравиться. Таковы были те, которых мы видели на северной оконечности Иессо. На берегу Анивского залива имели мы, правда, случай видеть несколько молодых женщин и девушек, в глазах коих светился огонь живости, почему многие из нас не почитали их безобразными; однако я признаюсь откровенно, что отвращение мое к оным было таковое же, каковое и к первым. Впрочем, надо было отдать им справедливость в том, что они чрезвычайно скромных нравов и представляют собою совершенную противоположность в отношении к нукагивским и отагитским женщинам.