Читаем Первое российское плавание вокруг света полностью

По четырехдневном тумане, рассевавшемся обыкновенно на несколько часов около полудня, увидели мы 9 июля в 9 часов пополуночи южный Пик на острове Оннекотане и пик на Харамокатане: первый на NW 26°, а второй на NW30°, в расстоянии около 70 миль. В сие время простирался от NW до SW над горизонтом столь густой туман, что можно бы почесть его за берег, если бы мы не были уверены, что в сем направлении никакой земли видеть не можем, столь обманчив был вид его. В полдень находились мы по наблюдениям в широте 48°10' и долготе 204°34'30''. Через сии наблюдения узнали мы, что скорость течения к SW½S в последние 24 часа была в час по одной миле. Сие сильное течение сделало тщетным мое намерение найти подводные камни, которые долженствовали лежать тогда около 20 миль севернее. Скоро пополудни увидели мы пик Сарычева на SW 85°: в 3 часа лежал он от нас прямо на W, почему широта его удобно была нами определена и оказалась 48°5'30'': в предыдущее же плавание наше найдена была она 48°6'30'', следовательно, средняя есть 48°6'00'', которую можно принять за истинную. Долгота сего пика есть 206°47'30''W.

В 6 часов вечера настал густой туман, продолжавшийся через всю ночь и на все следующее утро: ветер притом дул свежий от OSO и O. Положение наше было весьма неприятное, ибо мы находились близ опасных островов, у коих течение очень сильно. Если бы действовало оно от 5, то могло бы прижать нас к Каменным ловушкам. Часто слышали мы шум разбивающихся волн, но не могли узнать – от буруна ли он или от спорного течения происходит. В сем неприятном положении провели мы две ночи. Туман продолжался столь густой, что зрение не простиралось далее 10 саженей.

Мы лавировали под малыми парусами, лот бросали очень часто: но последняя предосторожность у островов сих едва ли нужна, потому что и в 50 саженях от берега нельзя достать дна 150 саженями. Наконец туман рассеялся 11 июля в 4 часа пополуночи. Мы увидели острова Икарму, Чиринкотан, Муссир и Раукоке, Острова Раукоке видно было только основание и часть возвышения. Пик Сарычева не показывался. Благоприятствовавший ветер побудил меня решиться пройти между островами Раукоке и другим, ближайшим от него к 5, то-есть 12-м, или островом Матауа. При сем случае надеялся я при бывшей весьма ясной погоде увидеть и другие южные острова Курильские. Нам и удалось действительно видеть, кроме Матауа, остров Рашауа, или 13-й, и часть острова Кетоя или 15-го. Последний есть тот самый, который на французских и английских картах Марикан называется. Между ним и другим, названным голландцами землею Компании[110], или по числу 16-м, находится пролив де-ла Буссоль. Острова Ушишира, или 14-го, не могли мы увидеть.

В 8 часов вышли мы из пролива, разделяющего Раукоке и Матауа и взяли курс к W. Сей пролив, названный мною Надеждой, есть один из лучших между островами сей цепи. Он шириною в 16 миль и совершенно безопасен. Течение в нем имело направление к западу и было весьма сильно. Шум от спорного течения уподобляется точно шуму волн, разбивающихся о камни. Птицы плавали во множестве по проливу.



Рассеявшийся на несколько часов туман открыл нам горизонт будто единственно для того, чтобы нашли мы безопасный проход между Курильскими островами. В 10 часов помрачил он опять атмосферу и продолжался беспрерывно целые сутки. Ветер дул свежий от O, потом от SW, а наконец 13 июля от NW: он рассеял туман, и погода сделалась ясная. В сей день найдена широта 48°21'28'', долгота 212°32'45''. Курс наш был прямо к мысу Терпения, для продолжения прерванного в сем месте испытания берегов Сахалина. Приближаясь к мысу, приказал я бросать лот часто, но дна не доставали.

Июля 15-го в 10 часов перед полуднем в широте 48°27' и долгота 214°53' оказалась глубина 77 саженей, грунт – крупный песок, а 3 милями севернее от сего места 72 сажени, грунт каменистый. Мы находились тогда от мыса Терпения и от Тюленья острова в 23 милях. Множество тюленей и стаи птиц окружали корабль во все утро. Мы, конечно, увидели бы берег при погоде более ясной. Тумана не было, но видимый горизонт наш простирался только от 10 до 12 миль. По счислению находились мы от мыса Терпения точно на S, а потому и держали курс прямо к N. Нашедший густой туман в 3 часа по полудни принудил нас лечь в дрейф. В сие время широта места должна была бы быть 48°50'. Глубина найдена 100 саженей, грунт каменистый.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное