Первое свидание

Олег достал из объёмного корпуса «Днипро» бобину, заправил ленту и запустил магнитофон. Наверняка впервые в этой детской комнате милиции звучала музыка «Битлз». Это была It Won’t Be Long и длилась она, действительно, недолго. Капитан быстро заскучал.

– А чё ещё есть? – «заказал» новый номер хозяин кабинета и положения.

«Диск-жокей» зарядил новую бобину, на сей раз с Guess Who. Но и American Woman, и пёрпловская Fireball, и хиповская Rainbow Demon, как произведения искусства не тронули капитана. Его интересовало другое. Где мы берём эти записи, у кого переписываем? За деньги или как? Пока мы собирались с мыслями, следователя привлекло другое обстоятельство, весьма дурно пахнущее. Лампы старого магнитофона постепенно нагревались, а вместе с ними нагревалась и рабочая одежда Попова. Небольшое помещение густо наполнилось пышным букетом зверофермы. Вспомнились наши норки, как они там сейчас без нас?

Сентиментальные воспоминания прервал капитан. Он быстро встал и посмотрел на «музыкантов»:

– Что это?

– Вы о чём? – «включил дурака» Олег.

– Что это?! – офицер шумно принюхивался и быстро сжимал-разжимал пальцы на руках, словно мял теннисные мячики.

– A-а, – «дошло» до Попова. – Это моя спецодежда.

– Какая ещё спецодежда? – капитан сощурился так, будто ему резало глаза.

– Я на звероферме тружусь, – гордо ответил юный пролетарий. – Ценный мех стране даю.

В доказательство своей причастности к рабочему классу Олег выудил из чрева магнитофона рабочие штаны. Дурно пахнущий вещдок заставил капитана действовать решительно.

Он спрятал нос в кулак, одним прыжком переместился к двери и распахнул её настежь.

– Забирайте эту хреновину, – свободной рукой милиционер указывал на «Днипро» и вещи на его крышке, – и быстро уё…те отсюда!

В общем, нам надо было уходить.

С открытыми от удивления ртами мы синхронно подхватили магнитофон и стремглав бросились на свободу. Так и добежали до самого дома без остановок на отдых. Только возле подъезда поставили деревянный короб на землю, тяжело дыша, плюхнулись на него. Достали «Беломор», закурили. Помолчали, переваривая события последнего часа.

– Интересно, а какую же музыку он тогда слушает? – спросил Олег.

– Кто? – не понял я.

– Да этот, – Попов кивнул в направлении, откуда мы прибежали. – «Битлз» ему – не то, «Пёрпл» – не сё…

– «Бони Мэ» наверное…

Мы рассмеялись. Действительно, что может быть примитивнее диско? Ничего!

Отдыхая между вторым и третьим этажами, Попова осенило:

– Знаю, что он слушает и даже поёт под стакан!

Олег подмигнул мне и низко завёл вполголоса:

Наша служба и опасна и трудна…

Я подхватил песню из популярных тогда «Знатоков», выводя вверху утрированную дребезжащую октаву:

И на первый взгляд как будто не видна…

На четвёртый этаж мы буквально взлетели.

«Днипро-14А» удобно лежал на руках и казался совсем не тяжёлым.

Репетицию свернули чуть раньше, потому что не хотели опаздывать на танцы в ДК «Строитель». Хотя, понятно, мы не танцевать туда спешили.

Любому человеку, считающему себя музыкантом, всегда хочется профессионально расти, совершенствоваться во владении инструментом, познавать новое в теории музыки, в гармонии. Для этого человек занимается индивидуально, с педагогом, и совсем здорово, если в музыкальной школе или училище. О консерватории и аспирантуре можно не говорить, там – гросс-музыканты.

Можно расширять кругозор, повышать свой уровень на выступлениях других исполнителей, оркестров, групп. Подсмотрел, подслушал что-нибудь новое, интересное, прибежал домой и сразу – к инструменту. Пытаешься по памяти воспроизвести услышанное, сыграть также.

На танцы мы ходили для того, чтобы посмотреть другие коллективы, послушать своих коллег, которые тогда были опытнее нас, поучиться у них музыкальному уму-разуму.

Тогда – это конец марта 81-го года, а наш «групешник»: барабанщик Лёша Крицин, гитарист Олег Попов, и я – бас-гитарист этого бэнда. Четвёртым в компании был Андрюшка Морилов, мой одноклассник. После восьмого класса наши пути-дорожки разошлись. Я поступил в музыкальное училище, а Морилов двинул в «фазанку» – ПТУ. Ни само заведение, ни его обитатели Андрею не особо нравились, и почти всё свободное время он проводил в нашей компании.

Стояли мы на крыльце Дома культуры, курили и прикидывали, куда далее путь держим – во Дворец профсоюзов или в «АвтоТЭК»? В «Строителе» танцы почему-то отменили, а нам не хотелось, чтобы вечер прошёл впустую.

В это время невдалеке запустили пару ракет – красную и зелёную.

– О, счастливые люди – до сих пор Новый год отмечают, – прокомментировал жиденький салют Алексей.

Мы посмеялись и пошли потихонечку к проспекту Карла Маркса. Навстречу, со стороны городской магистрали имени теоретика коммунизма, к нам спешили сержант в милицейской шинели и двое гражданских с повязками на рукавах пальто.

– Где стреляли? – на бегу спросил сержант.

– Стреляли? – не понял Крицин.

– Из ракетницы, – пояснил милиционер.

– А-а-а, – дошло до парня. – Там, за «Строителем».

Алексей махнул рукой, указывая вектор движения.