Первокурсник

Саша вскочил со стула и убежал в прихожку. Возился там долго пыхтел, ворчал что-то себе под нос, а когда вернулся, бросил ей на кровать крытый бараний тулуп, ещё с магазинной этикеткой, а сверху на него сапоги странной конструкции. Вышитая бисером оленья шкура, толстая каучуковая подошва.

— Что это? — спросила Катя, заметив сапоги.

— Чукотская национальная обувь! — гордо ответил он. — Торбаса называется! Тепло, легко и, главное, в них ноги не потеют!

— А это сколько стоит? — окончательно перепугалась Катя.

— Они вообще бесплатно! Знакомые из Магадана приехали. Я узнал, что они к нам собираются, и попросил их захватить. Тридцать шесть с половиной. У тебя, по-моему, тридцать шестой? Как раз на шерстяной носок будет.

Марина подхватилась:

— Кать, дай померить? У меня тоже тридцать шестой! А ты пока тулупчик примерь!

Катя кивнула, а недоверчивая Галка, не сводя глаз с Маринки, которая уже сидя на Катиной кровати натягивала на правую ногу сапожок, покачала головой:

— Вот просто так попросил, и они просто так взяли и привезли? Такие сапоги должны дорого стоить...

— Может быть... — пожал плечами Сашка, тоже не сводя глаз с Маринки. Только он смотрел не на сапожки, а на её коленки и открывающиеся в полах халата белые бёдра. — Они мне сильно задолжали. Не деньгами, а... В общем, год назад я их дочку от одной злой болезни вылечил, вот они и считают себя моими должниками. А что? Я не против!

— Что за болезнь? — снова не поверила Галка. — Ты что, врач?

— Не врач, но вылечил. Тайком от родителей, но они потом всё равно узнали... — поднял на неё глаза Саша. Маринка демонстрировала сапожки Кате, и они обе не обращали внимания на их разговор. — А чем девочка болела, я тебе Воронова не скажу. Врачебная тайна, понимаешь ли!

— Классная обувка! — заключила Маринка, плюхаясь на стул. — У них случайно второй такой пары нет?

— Я спрошу... — улыбнулся Саша. — Кать, потом налюбуешься! Примерь тулупчик, а то мне уже бежать нужно! Магаданцы ведь ко мне приехали, а не к тёте Марине. Кстати, почему ты джинсы не носишь? Не понравились?

— Почему? Понравились. Просто к ним какую-нибудь блузочку нарядную нужно. Получу стипендию, куплю и буду носить.

— Зачем нарядную? — удивился Саша. — Как раз наоборот! Клетчатая ковбойка! Желательно тёплая, из фланели. Как раз правильная одежда на период холодов. А джинсы можно в сапоги заправлять. Будет очень модно и даже элегантно. Ты попробуй!

Он поднялся и подошёл к ней:

— Застегни пуговицы. Кажется, великоват...

— На свитер в самый раз будет! — возразила Маринка, которая крутилась рядом с ними. — А пуговицы можно немного переставить, чтобы по фигуре было. Кать, надень свитерок или кофточку!...

***

Катюша убежала к какой-то своей знакомой. Саша тоже ушёл. Галка спросила:

— Заметила, как он твои ноги глазами облизывал, когда ты сапожки примеряла?

— А то как же? — рассмеялась Маринка, плюхаясь на кровать рядом с ней. — Я их специально повыше задирала. Думаю, он даже трусики успел разглядеть.

— А зачем? Катюха к нему, кажется, серьёзно относится. Смотри, заметит — может сильно обидеться!

— Подумаешь! Ничего с ней не случится, если мы с ним разок-другой перепихнёмся. Нравится он мне, Галь. Что я могу поделать?

— Не знаю... Я-то думала, вы с ней по-настоящему подружились.

— А разве бывает настоящая женская дружба? — резонно возразила она. — Мне кажется любая дружба заканчивается в тот момент, когда между подругами встаёт мужчина. Природа своего требует, Галь. Ну ты же сама такие вещи понимать должна. Тебе разве никогда не хотелось, чтобы какой-то парень, пусть даже он и дружит с твоей подругой, приласкал бы тебя по-настоящему? Ответь себе, но только честно...

Галя только вздохнула. Ни в чём она не была уверена по-настоящему.

— Похоже, он её сегодня ночью распечатал... — сказала она, помолчав.

— Да ты что?! Она сама сказала?! — вскинулась Марина.

— Нет, не она. Я утром поймала его в раздевалке, отвела в сторонку и поговорила. Он тоже напрямую ничего не говорит, но мне показалось, что это между ними случилось.

— А о чём говорили?

— Не нравится мне, что он не только с Катюхой крутит. — недовольно нахмурилась Галя. — Она, в сущности, ещё такая же девчонка, как он мальчишка. Только она к тому же ещё наивная и чистая. Жалко мне её. Думала как-то образумить его, чтобы он либо оставил её в покое, либо перестал встречаться с той, другой.

— С Лидой из деканата?

— Нет, с другой. Я так поняла, что с Лидой у него ничего нет. Это ей хочется его в тёмном уголке зажать. Последние дни не вижу её. Может быть отстала она от него?

— Может быть. Я его с ней тоже давно не замечала.

Они помолчали. Маринка вздохнула:

— Нет, ты как хочешь, но парнишка он классный! Не знаю, как далеко у них там продвинулось, но ты посмотри, как он о ней заботится. Катька, по-моему, обалдела, когда он ей о шубе сказал. Покраснела даже.